ENGПродолжаем публиковать дискуссионный материал нашего товарища Александра Хайфиша.
Первая часть - "Антифашизм как двигатель мировой революции".
Вторая часть - "Антифашизм и революционная экспансия".
Третья часть - "Антифашизм и борьба за социализм сегодня".
Четвертая часть - "Антифашизм как двигатель мировой революции".
Об антифашистской практике (окончание). Дальше идёт целый ряд вопросов, которые сцеплены с высказанными выше мыслями. Например, такой момент: человек коммунистических взглядов зачастую не ценит сегодня собственные потенциальные активы, поскольку те пока что находятся в руках буржуазии. Так, непросвещённый коммунист не ценит российскую политическую систему, позволяющую ему исповедовать коммунистические взгляды. Поэтому недалёкий завойнист приветствовал бы приход к власти в стране фашистских сил в результате вагнеровского мятежа или хотя бы захват контроля над армией аффилированными с фашистским крылом высокопоставленными силовиками, а нетвойнист готов немедленно сдать Россию на съедение фашистской Украине и мировому империалистическому ядру. Что завойнисту и нетвойнисту – обоим, невзирая на их смертельное противостояние! – после этого быстренько запретят быть коммунистами, для них почему-то абсолютно непонятно.
Далее, непросвещённый коммунист не ценит более независимый по сравнению с чисто компрадорской эрой экономический курс России, искренне не понимая, что всё непостроенное или уничтоженное буржуазией сегодня потребуется завтра строить или восстанавливать ему самому – а дело это, мягко говоря, не такое уж и простое, чего ослы, не желающие изучать советский опыт, тоже не понимают совершенно. Поэтому недалёкий завойнист готов вдребезги разнести всю украинскую экономику без тени мысли о её необходимости завтрашнему единому советскому народу, а для нетвойниста нет мечты приятнее, чем вернуть себе свой любимый 2007-й, будь он проклят. Короче говоря, непросвещённый коммунист наплевательски относится к перспективам слома сегодняшней российской государственной машины в целом и даже не задумывается над вопросом, кто, использовав в том числе его чугунную головушку в качестве тарана, водрузит на эти обломки новую машину – ведь не сам же наш сокол и буревестник, так жаждущий сейчас то ли свободы, то ли диктатуры пролетариата, то ли севрюжины с хреном…
На этом месте мы опять оказываемся перед постоянно озвучиваемой мною проблемой отсутствия у нас в настоящее время целостного коммунистического учения. Вот взять эту самую тему с государственной машиной. Коммунист, приобщённый к базовой теории, уж конечно, знает, что Энгельс в «Происхождении семьи, частной собственности и государства» (1884) собирался сдать государство в музей древностей, а Ленин в «Государстве и революции» (1917) – уничтожить буржуазную государственную машину, а на её место поставить не вполне полноценный её заменитель, «нечто такое, что уже не есть собственно государство» – диктатуру пролетариата, и то лишь вплоть до её скорого отмирания. То, что по факту это сработало совсем не так, и уже при Ленине оказалось, что посткапиталистическая государственная машина должна быть много более совершенной и могущественной по сравнению со своей буржуазной предшественницей, обычно остаётся за кадром – и это последнее обстоятельство тем парадоксальнее, что на мощном социалистическом государстве строился весь последующий успешный мировой социалистический опыт, от начала и до конца. Но даже и любитель почитать классиков абстрактно, без привязки к исторической практике, должен был бы увидеть в последних работах Ленина, насколько отчаянно тот пытается спроектировать новую государственную машину (и отнюдь не из «вооружённых рабочих», «сменяемых в любое время» и «управляющих по очереди», как писалось когда-то в «Государстве и революции»), перестав рассуждать о её скорейшем отмирании или о достаточности для управления социалистическим государством «простых операций контроля и учёта» «на базе четырёх действий арифметики» и начав ругать уже не «бюрократию» как таковую, а конкретно унаследованных от царских времён чиновников в советском госаппарате. Ну а раз изучение коммунистической практики у нас не в чести, а в теории куда более известны положения об уничтожении государства, чем о его строительстве – так чего переживать же за нынешние структуры управления страной? Круши, жги, ломай – авось на обломках самозародится диктатура пролетариата, а дальше само по себе начнёт цвести и колоситься и всё остальное…
То есть – в современной коммунистической теории (в том числе, кстати, теории революции) официально не выработано чёткое представление о посткапиталистическом государстве и о том, в каком отношении оно наследует прежней буржуазной государственной машине (а оно наследует – например, министерская система управления или правоохранительная система, пусть и в модернизированном виде, никуда при переходном периоде и при социализме не деваются и не могут деться, несмотря на неоднократные попытки их сломать, раз за разом дававшие строго отрицательный результат). Следовательно, мы сегодня не можем сказать, как на самом деле лучше обходиться со старой государственной машиной в ходе революции вообще и в современных российских условиях конкретно. Практика на этот счёт у нас имеется разнообразная, и раз я сейчас выступаю адвокатом дьявола, то отмечу, что она включает даже ситуации, когда элементы капиталистической государственной машины использовались как таран против капиталистической же общественной формации. (На этот счёт уместны примеры прогрессивных военных переворотов XX века в целом ряде стран, которые подхватывались Советским Союзом в смысле перевода этих стран на «некапиталистический путь развития»). Помимо практики, имеются также и общие соображения – например, я думаю, многим ясно, что беззаботно громить вдребезги и пополам государственную машину, обладающую обширным ядерным арсеналом, как минимум недальновидно. А вот теоретического обобщения этого вопроса нет. Теоретическая сторона дела ныне заключается лишь в том, что наши балбесы читают «Государство и революцию», усваивают радикальные антигосударственные тезисы и затем прикладывают эти теоретические взгляды к сегодняшней реальности, словно у нас август 1917 года на дворе. Вместо этого им бы изучить реальную большевистскую практику государственного строительства после революции и хоть чуточку осознать, насколько в самом деле сложно управлять страной и обществом и насколько глупо рассчитывать, что если сегодня какие-то силы разнесут к чертям систему управления Россией, то коммунисты мигом извлекут из этого революционный профит. Ничего мы из этого не извлечём, кроме в лучшем случае фиги с маслом. Не только потому, что разнообразные враги социалистического пути развития организованы много лучше нас, но и потому, что они точно так же много лучше нас понимают, что́ и зачем они делают. Может быть, и нам стоит, например, понять, что в текущий исторический момент интерес коммунистов заключается в предотвращении вероятной трансформации нынешнего российского государственного строя в фашистский, а не в том, чтобы новый пригожин набил морду Владимиру Владимировичу и занял его место?
Так что я в который раз озвучу первый пункт из списка ответов на вопрос «что делать?» в расширенном виде – разобраться в собственной теории и практике и создать всестороннюю современную версию коммунистического учения, что бы ни думали об этом любители извлекать отдельные догмы из пыльной груды классических фолиантов, заучивать извлечённое наизусть и использовать во всех случаях жизни. И, конечно, нужно распространить эту современную версию в массах, для чего опять же требуется партия-авангард (а не думская партия уважаемых политиков и бизнесменов, а равно и не многочисленные интернетные партии двух-трёх блогеров-теоретиков или блогеров-скандалистов) с качественным пропагандистским аппаратом.
Кстати, а что ещё мешает нам установить с массами реальную связь и быть подлинным авангардом революционных классов, помимо дезорганизованности, незнания собственного учения и прочих вышеупомянутых пороков? Весьма немаловажной проблемой является либо отказ от обсуждения острых вопросов, волнующих общество прямо сейчас, либо же, если обсуждение начинается, немедленный внутренний раскол по этому вопросу и в дальнейшем продолжение конфликта уже преимущественно между собой. Если вынести за рамки рассмотрения повышенную личную склочность и атомизацию современного человека, с которыми, увы, мало что можно сделать, то главной причиной этого нужно считать опять-таки отсутствие целостной современной версии коммунистического учения, которая была бы принята и усвоена большинством комдвижения.
Для примера возьмём те вопросы, которые сейчас обсуждаются в РКРП, и будем считать, что это мой вклад в дискуссию. Номер один – это повторно раскрученный в последние полтора-два года черносотенной братией вопрос о мигрантах. Даже и среди рядовых сторонников коммунистических взглядов вполне можно встретить лиц, разделяющих дремучую ксенофобию вида «ходють тут чёрные какие-то, бормочут по-своему, наверняка хотят всех ограбить и убить, всех женщин изнасиловать, всё сало съесть, родного русского лица не встретишь, нация вымирает» и вот это всё. И наоборот, просвещённый коммунист полагает, будто достаточно громко всем заявить, что мы за интернационализм – и проблема типа решена. Но она не решена, потому что недовольные мигрантами граждане таким ответом не удовлетворяются, а черносотенная шайка (напоминаю, куда лучше знающая свою идеологию и располагающая много лучшим пропагандистским аппаратом) и дальше знай себе рассказывает ослам, что вся преступность у нас получается от жителей Средней Азии (кавказская тема нынче не в тренде, да и Рамзан Ахматович, глядишь, извиняться заставит) и что оттуда же исходит грядущая Святой Руси погибель и прочее хтоническое зло.
А вот комплексного рассмотрения мигрантского вопроса с коммунистической точки зрения, насколько я знаю, нет. Правда, на тот коренной факт, что в неконтролируемой трудовой миграции (а речь идёт именно о ней) заинтересована крупная буржуазия, желающая иметь в своём распоряжении побольше дешёвой и бесправной рабочей силы, в нашей среде всё же указывают. Но из этого делается вывод, что пока Россией будет владеть крупный капитал, то и в мигрантской ситуации ничего не поменяется. Вывод верный, но стоило бы рассказывать людям и о том, как стали бы решать вопрос взявшие власть коммунисты, а также о том, на какие требования к власти следовало бы ориентировать народ сейчас, пусть даже шансов продавить их очень немного. Только при такой информационной политике можно было бы частично отвратить массы (в том числе и левые) от черносотенного влияния и пропаганды.
Для примера (подробно писать об этом в данной работе, конечно, невозможно) набросаю несколько тезисов по проблеме. Выгодна коммунистам массовая трудовая миграция? Ясное дело, нет – ценность трудовой силы падает (то есть трудящимся, которых мы защищаем, от этого плохо), трудовые нормы размываются (даже если всё организовано по закону, мигрант хуже знает свои права и в его отношении их легче нарушать), люди сильнее эксплуатируются (если вдруг кто не знает, то о судьбе таджикского рабочего мы тоже заботимся), мощь капиталиста возрастает (чем больше прибыли он выжимает из трудящихся, тем отдалённее не только его крах, но и банальный переход к усилению регулирования экономики), у него даже появляется потенциальный силовой инструмент (при расшатывании ситуации в стране капиталист может использовать отряды своих рабочих-мигрантов для силовых разборок), коммунистическая пропаганда затрудняется (вследствие языкового барьера и меньших познаний мигрантов в коммунистической теме), в широких массах распространяются ксенофобские настроения (что очень на руку фашистским структурам).
Что, в таком случае, коммунистам нужно делать сегодня? Стараться подрубить корни выгодности миграции для капиталиста – то есть добиваться уравнения и улучшения трудовых прав в стране, усиления государственного регулирования экономики, по возможности – введения рабочего контроля на наиболее сомнительных в плане соблюдения трудового права предприятиях, а под этим же соусом делиберализации экономики – и ограничения миграционных потоков (чтобы люди приезжали только туда, где объективно не хватает рабочих рук, а не туда, куда зовёт их жадность капиталиста). Ещё нужно стремиться проникать в мигрантскую среду и распространять коммунистические идеи там, причём не обязательно физически – для начала можно было бы хоть пропаганду через тот же Ютуб наладить. И, конечно, бороться с черносотенным влиянием в массах – растолковывать людям вышеизложенные тезисы по миграции, ловить фашистских пропагандистов за руку при манипуляциях (скажем, на каждый эмоциональный рассказ об очередном ужасном преступлении мигранта предъявлять статистику преступности или с круглыми глазами излагать подробности очередного ужасного преступления коренного русича).
А что нужно было бы делать коммунистам после взятия власти? Плановая экономика неконтролируемой миграции не требует вовсе, поэтому нынешняя ситуация исчезла бы автоматически, причём даже и в том случае, если бы Средняя Азия вновь вошла в состав нового союзного государства. В рамках же ограниченного завоза зарубежной рабочей силы из неё ковались бы кадры как минимум для распространения социалистических настроений в своих странах. И поскольку широкие народные массы нынче уже не очень понимают, как всё это работает, им нужно отдельно разъяснять даже такие самоочевидные вроде бы вещи.
Но левая среда мигрантский вопрос всерьёз не разрабатывает. В результате всякий её обитатель левой среды решает его в меру своей подготовки и своего интеллекта, и наши кадры опять оказываются марионетками в руках либералов и фашистов: одни, болтая об интернационализме, де-факто защищают либеральную мечту – свободу перемещения трудовых ресурсов по всему миру, другие же буквально и всерьёз перенимают черносотенный трёп о грядущем замещении русских таджиками и узбеками. А между тем что либералы, что фашисты имеют общий интерес сохранить текущую ситуацию с миграцией: либералы – по экономическим причинам, а фашисты – в целях накачки собственной популярности среди коренного населения. Да и, в конце-то концов, не владеют ли какие-нибудь упитанные черносотенцы какими-нибудь предприятиями, где выгодно использовать среднеазиатскую рабочую силу?
Далее – вопрос армии, ввиду известных всем обстоятельств особенно актуальный. Для начала не могу не побрюзжать на любимую тему отсутствия отраслевых разработок: какие вооружённые силы мы будем создавать после взятия власти (тип комплектования, численность, структура, вооружение, доктрина и т. п.), в нашей среде обычно не обсуждают – а непонимание такого рода проблем, кстати, приводило некоторых коммунистов к одобрению политики раздувания ЧВК или побуждает их требовать кампании стратегических, а то и ядерных бомбардировок Украины. Но это уж мы оставим за скобками – централизованные и плодотворные обсуждения отраслевых проблем сегодня в коммунистической среде организовать сложно по куче причин, поэтому бок о бок со злом отсутствия планов обустройства России нам придётся жить ещё долго. Сейчас я говорю о другом.
Армия (как и другие силовые структуры, и госаппарат) – это такая организация, внутри которой очень важно обладать популярностью и авторитетом, если хочешь однажды прийти к власти. В этом смысле коммунистам следовало бы использовать всякую возможность для работы с военнослужащими, особенно в нынешних условиях кратного увеличения роли армии в государстве. На практике дело обстоит наоборот. Да, кое-кто из более провоенно настроенных левых занимается, по крайней мере, гуманитарной работой, кто-то стремится по-деловому обсуждать имеющиеся проблемы и такое же деловое отношение передать аудитории, кто-то даже воюет сам и работает с сослуживцами на месте. Но это, назовём его так, лишь узкий центральный участок на шкале отношения левых к СВО. А по преимуществу армию костерят с обоих флангов – и с завойнистского, и с нетвойнистского. У одних армия плохо воюет, причём проблемы у неё не потому, что ранее её 35 лет старательно уничтожали собственные политики (нынче об этом почему-то вовсе перестали вспоминать), а просто она сама такая плохая, особенно её командование; а вот наёмники из «Вагнера», прославившиеся лишь чрезвычайно кровопролитным многомесячным штурмом Артёмовска – те, оказывается, воевали хорошо, а командир вообще был гений и политический пророк. У других же армия – просто экзистенциальное зло, орудие преступного режима, презренные власовцы или в лучшем случае серая масса провинциалов, вынужденных добывать деньги на ненужной им войне, потому что больше их нигде не добыть. Вряд ли стоит доказывать, что такого рода отношение на популярности коммунистов (а, следовательно, и коммунистических идей) в армейской среде сказывается отнюдь не положительно.
А между тем я уже мимоходом упоминал выше, что либералы и фашисты ввиду отсутствия у нас собственной субъектности подбирают под себя нетвойнистский и завойнистский фланги левой тусовки соответственно, в чего результате оба фланга постепенно оказываются в роли обслуги враждебных нам политических сил. В свою очередь, обе эти силы, как и во многих других случаях, имеют в армейском вопросе общий интерес – как либералам, так и фашистам требуется максимально дискредитировать армию в глазах российского общества. Первым это нужно, чтобы помочь Западу победить, вторым – чтобы заместить армию собственными парамилитарес или же теперь, когда «Вагнер» образца первой половины 2023 года ликвидирован – чтобы на волне подобного «правдорубства» облегчить себе захват власти или хотя бы продвижение лояльных им армейских кадров в верхи вооружённых сил. Более того, у обеих сил могут совпадать и стратегические цели – установление в России либерального фашизма вполне удовлетворяет западным интересам, и неспроста речь Пригожина перед мятежом содержала в числе прочего тезисы о мирном и договороспособном Западе. Нужно ли нам помогать либералам и фашистам в этом богоугодном деле? Вопрос риторический.
Ну и в качестве третьего острого вопроса, по которому нет не то что консенсуса, но и разумного обсуждения, нет также пусть конкурирующих, но осмысленных концепций, возьмём смежный с армейским вопрос СВО. Подробно я разбирал его два года назад, в статье «Украина как учебная задача», а сейчас хотелось бы отметить, что вот прошло уже столько времени, а никаких решений проблемы войны наши левые силы за это время так и не выработали – причём поляризовавшиеся на флангах группировки леваков делать этого и не стремились, чем продемонстрировали свою деградацию особенно ярко. Как завойнистский, так и нетвойнистский фланги удовлетворились определением Плохишей (Украина и Запад либо российская империалистическая буржуазия), после чего третий год заняты в основном тем, что более или менее ненавязчиво болеют за свою сторону и очень навязчиво ругают другую, а охотнее всего обличают и поливают своих оппонентов по левой тусовке. А разработать решение проблемы и продвигать уже его, а не очередное великое разоблачение – не, это не наш путь. Поэтому, если человек со стороны послушает тех или других леваков, то не слишком-то и поймёт, как они предлагают выходить из положения.
Нетвойнисты на все лады рассказывают, что война – это плохо, но практического толку от этого примерно ноль, если учесть, что в чистой теории это и так все знают, а на практике в войне участвуют минимум две стороны, и в отсутствие желания противника сдаваться или договариваться призыв к российской стороне воткнуть штыки в землю равнозначен призыву сдаться самим. Возможно, на этом месте стоит особо подчеркнуть – а то, кажется, это до сих пор не все понимают – что никакие мирные переговоры долгосрочным решением проблемы быть не могут, поскольку противник недоговороспособен в принципе и абсолютно, причём сразу на двух уровнях иерархии. Для украинской правящей группировки даже фиксация текущей линии фронта и мирный договор на этой базе означают мгновенную политическую смерть (причём «политическую» – это ещё в лучшем случае) – поэтому они, подобно израильскому премьер-министру Нетаньяху, не только будут продолжать войну, пока их приказы готов выполнять хоть один солдат, но и делали бы это даже в гипотетическом случае умеренного неодобрения со стороны своих западных хозяев. Ну а западные (прежде всего американские) элиты принимают Россию (да и всю мировую полупериферию и периферию) только в качестве послушной колонии – и любой гипотетический договор сегодня (на который они согласятся не раньше, чем положение дел на фронте станет для них безнадёжным) они заключат только для того, чтобы нарушить его завтра же. Это отнюдь не явление исключительно сегодняшнего дня: достаточно проанализировать историю советско-западных отношений, чтобы увидеть, что любой союз или период разрядки принимался Западом лишь с целью выиграть время – после чего потепление неуклонно сменялось новым обострением, несмотря ни на какие односторонние уступки наивной Москвы, раз за разом заново верившей в возможность дружбы или хотя бы сосуществования с империалистическим миром. И в конце концов своей целеустремлённой политикой Запад добился полной победы над соцлагерем. А чтобы понять, что касается это не только коммунистических держав, нужно лишь следить за текущими мировыми новостями. Например, президент Ирана не далее как в конце сентября пожаловался, что Запад обещал деэскалацию на Ближнем Востоке, если Иран не будет отвечать на убийство лидера ХАМАС Исмаила Хании – но стоило Ирану поверить, как за этим последовала агрессия Израиля против Ливана и убийство лидера «Хизбаллы» Хасана Насраллы. Поэтому всякий, кто сегодня рассуждает о возможности мирного решения российско-украинского конфликта, де-факто просто добивается передышки для украинского государства и новой войны уже через несколько лет – безотносительно того, понимает он это или же искренен в своём желании мира.
Завойнисты же вроде как хотят выиграть войну, но понятия не имеют ни как должна выглядеть победа, ни как чаемой победы достичь. По поводу образа победы согласия в «патриотических» кругах нет никакого – сверху-то ничего вразумительного не сказали до сих пор – и потому нет его и в «левопатриотической» тусовке тоже. Должна ли война закончиться юридическим и фактическим подтверждением новых границ России в соответствии с текущей Конституцией? Присоединением ещё каких-то регионов? Установлением пророссийского режима на оставшейся части Украины? А как именно он должен быть организован и чем поддержан? Или речь должна идти о присоединении всей Украины? А как выигрывать мир – то есть ликвидировать последствия экономической разрухи, идейной разрухи в головах, последствия гибели сотен тысяч человек, очень возможное нацистское партизанское движение – в пределах новой Украины, как в присоединённой, так и в независимой её части? А что делать с дальнейшей холодной войной против Запада? И будет ли эта война только холодной? Вопросы по этому поводу можно множить и дальше, но понятно, что о победе власти сообщат всем нам, когда сочтут нужным, после чего «патриоты» переживут очередной раскол на враждующие партии лоялистов и зрадников. Следовательно, и левые будут, по обыкновению, тащиться в хвосте событий, но не определять цели своей политики. Если бы мы понимали, что стремиться следует к полному присоединению Украины и её дальнейшей полномасштабной реконструкции (в том же значении, в каком используется понятие «реконструкция Юга» применительно к гражданской войне в США), то это был бы шажок коммунистов к собственной субъектности. Но в реальности меня за установку таких целей попыталось бы запинать даже большинство завойнистского крыла леваков.
А вопрос о способах достижения победы на протяжении всей СВО и вовсе порождает как в тусовке, так и в массах в высшей степени нежелательные настроения ужесточить методы ведения войны в самом скверном смысле слова. Пресловутое требование уничтожить мосты через Днепр, которое третий год муссируется на все лады – ещё самое безобидное из них. Если мосты действительно уничтожить (что, кстати, не так-то просто), то фатально это скажется прежде всего на снабжении гражданского населения украинского Левобережья – а уж много меньшие по сравнению с ним по численности ВСУ обеспечивать себя способы найдут, пусть это и затруднит им жизнь. Так что подобная акция имела бы смысл только в сочетании с российским наступлением в масштабах всего Левобережья (пока ВСУ ещё не решили бы временные логистические трудности от прерывания старых связей через Днепр), каковое наступление на повестке дня пока что явно не стоит.
Впрочем, вопрос о мостах хотя бы можно обсуждать именно в военном аспекте. Но с не меньшей дурной активностью толпы диванных зет-активистов требуют разрушить до основания украинскую энергетику, вести неизбирательные бомбардировки городов, применять тактическое и даже стратегическое ядерное оружие и устраивать прочий людоедский трэш. То, что все эти замечательные меры представляют собой злодеяния и военные преступления – да ещё против бывшей советской территории и народа, которые будут входить в состав общего государства в самом ближайшем будущем! – не заботит таких активистов ни разу. Это неудивительно – я много лет говорил и говорю, что значительная часть наших американофобов ненавидит Штаты отнюдь не за то, что те поставили людоедские методы ведения войны на конвейер, а за то, что им почему-то можно, а нам нельзя. Неудивительно, но печально и тревожно.
Да, возможно, что в левой среде такого рода шум поднимают личности в основном несознательные. Но вот в военкорской компашке имени условного Малофеева, равно как и у тамошней аудитории, требования эти давно превратились в сознательные убеждения – там вполне открыто провозглашается неправильным текущий подход «мы – не они», распространяются призывы не брать пленных и реализуется программа расчеловечивания украинцев, начиная прямо с уровня терминов («хохол сегодня качественно получил по пятачкам» и вот это всё). Дай этой бодливой фашиствующей корове рога – и на повестке дня мигом окажется не победа в войне, а истребление населения Украины. Кремлю хватает ума рогов им не давать, а войну по-прежнему вести весьма аккуратно в плане сбережения жизней украинских мирных граждан – но можем ли мы быть уверены, что назавтра ветер не переменится? Ведь можно рассматривать шуточки типа «Мы попадём в рай, а они просто сдохнут» и игру в Железного Димона в Телеграме как попытку Кремля отпугнуть Штаты от выхода на крайнюю степень эскалации – а можно и как попытку самостоятельно подготовить почву для ведения такой войны, в которой выживание мирного населения не будет иметь значения. Так что одна из важных задач антифашистской борьбы сегодня – дать окорот тем персонажам, которым нужна не победа, а поджарить или выморозить побольше ненавистных хiхлов; а уж в собственной среде вправить мозги таким комнатным всадникам ядерного апокалипсиса нужно в первую очередь.
Но сейчас я хочу акцентировать внимание не столько даже на людоедстве, сколько на военной целесообразности. Всеобщее непонимание, что война достаточно легко выигрывается совершенно ординарными средствами, а не бесплодной доктриной Дуэ в очередной её инкарнации, выглядит для меня чем-то феноменальным. Не надо ядерного оружия и стратегических бомбардировок, вреда от которых почти всегда неизмеримо больше, чем пользы. И точечного применения по войскам противника тактического ядерного оружия, которое само по себе преступным бы не являлось и имело бы чисто военный смысл, не надо тоже, потому что это означает выпустить из бутылки ядерного джинна во всей его сокрушительной мощи и к тому же расплатиться огромными издержками в информационном противостоянии. Чтобы выиграть любую войну, нужно всего лишь иметь армию, кратно превосходящую противника по численности (ну, если мы предполагаем, что квалификация и техническое оснащение с обеих сторон примерно одинаковые – но и если разные, то численное преимущество всё равно играет очень большую роль). Не ядерный гриб над Киевом, а полтора миллиона человек в российских Сухопутных войсках вообще и сто дивизий на линии фронта. Не некая вундервафля, а десятки тысяч танков и тысячи самолётов (вместо тысяч танков и сотен самолётов, как сейчас). Не распиаренная мега-ЧВК в составе суперменов из-за колючей проволоки, а ещё один регулярный армейский корпус. Не последние полтора ещё не распиленных на металл завода, производящих снаряды, а полсотни. Воюют как умением, так и числом. Боги помогают большим батальонам. Так было, так есть и так будет. И это, пожалуй, величайший трюизм, какой только существует в военном деле.
И ведь до этого обстоятельства, пусть хотя бы уж после начала войны (в которую Россия влезла со смехотворными 280 тыс. человек в Сухопутных войсках), додумались (о, бездна интеллекта!) даже наши малиновые пиджаки, пожавшие все последствия собственных бесконечных решений о сокращении армии, уничтожении запасов советского оружия, разрушении мобсистемы, «оптимизациях» ВПК и системы военного образования. Теперь уничтоженное-разрушенное-оптимизированное понемногу восстанавливается, проблема войны решается именно за счёт медленного наращивания численного превосходства в людях и технике на линии фронта, а лояльные властям аналитики рассказывают аудитории, что это норма – мол, тридцать лет назад весь мир подумал, что настало время маленьких профессиональных армий, и мы подумали тоже, ну, ошиблись вместе со всем миром, ничего страшного, бывает. Аналитики не упоминают, что цена за это в человеческих жизнях и материальных активах оказалась чудовищной; но что ж, хотя бы так. Уплаченной цены уже не вернёшь, тем более, что и она – лишь небольшая часть той цены, в которую обошлось народам соцлагеря его уничтожение. Предать малиновых пиджаков суду мы, разумеется, не в состоянии и потому должны просто об этой цене помнить.
Но и то, о чём десятилетиями талдычили военные специалисты и что наконец-то дошло до кремлян, кажется, по-прежнему проходит мимо широких диванных масс (в том числе, увы, и левых), у которых на уме только мысли насчёт БАХНУТЬ, о чудо-оружии и обо всяческом людоедстве. А вот концепция большой армии – как, впрочем, и любого большого государственного проекта – воспринимается ими скорее как обчистка их личных карманов, чем как нечто полезное и вдохновляющее. Поразительно, но до сих пор встречаются люди, которые от души ненавидят цифры, отражающие высокую выплавку чугуна и стали или большое количество танков в армии. С точки зрения ограниченных мещан, это всё безобразные выходки государства против их личного благополучия. А что их карманы гораздо вернее опустеют, а жизнь – отберут, когда армия маленькая, опутана всевозможной частной инициативой и стоит не на Эльбе, а на Северском Донце – это им почему-то невдомёк, на радость как либералам (по понятным причинам), так и части фашистов (разновидности «хватиткормитькавказ», которые спят и видят, как бы обкорнать Россию примерно по границам времён Ивана III, дабы придать ей надлежащую этническую и духовную чистоту). А невдомёк в том числе и потому, что такие темы в левой среде почти не обсуждаются. Куда интереснее в миллионный раз разоблачить «капитализм вообще» или социал-шовиниста из конкурирующей организации…
Значит, у нас появляется седьмой ответ на вопрос «что делать?», отсылающийся также к ответам №№4, 5 и 6 – разрабатывать качественные и идейно верные ответы на острые вопросы современности, разъяснять их массам и тем продвигать в общество собственную повестку и коммунистическое мировоззрение.
Александр ХАЙФИШ
(продолжение следует)