ENG
В современном рабочем движении наблюдается любопытный феномен. Рабочие бастуют, требуя национализации отрасли, перехода её в руки государства. Первая забастовка с таким требованием прошла в 1904 году в Баку. Правда, сформулированы эти требования были немного иначе – установление рабочего контроля и участие рабочих союзов в управлении отраслью. Но тем не менее, В. И. Ленин впоследствии неоднократно характеризовал эти попытки именно как первый шаг к национализации нефтяной отрасли в России. Очень даже символично, что одним из инициаторов и организаторов знаменитых бакинских забастовок был один из главных впоследствии создателей советской государственной экономики, И. В. Сталин, известный тогда под псевдонимом «Коба».
Последняя стачка с требованием национализации прошла – по данным профсоюзов – в августе-сентябре 2019 года в Белфасте, на судоверфи, на которой построили легендарный «Титаник». Но логика подсказывает, что такого рода забастовок на самом деле гораздо больше, просто сведения о них не попадают на международные профсоюзные сайты. А буржуазные СМИ забастовки, если и освещают, то обязательно односторонне, упоминая лишь требовании повысить зарплату.
Бросается в глаза то, что подавляющее большинство забастовок с таким требованием проходило на добывающих предприятиях. Нет, это связано не с тем, что им, будто-бы, больше нечего требовать. Объяснить это довольно легко если посмотреть, что именно даёт пролетариям национализация их отрасли.
Во-первых, национализация всей отрасли приведёт к устранению собственников-капиталистов. Они – паразиты, сами ничего не производящие, зачастую не участвующие ни в управлении производством, ни в выдвижении каких-либо новаторских идей. Они лишь присваивают то, что произвели рабочие коллективы, под управлением наёмных менеджеров. И национализация устранит прослойку паразитов-собственников, а значит, поспособствует увеличению зарплат.
Далее, прибыль от национализированных предприятий пойдёт непосредственно в бюджет страны. Конечно, в наших условиях этим воспользуются, прежде всего, чиновники. Воспользуются и легально – увеличением себе зарплат, и нелегально – воруя из бюджета. Но при надлежащей активности широкой общественности – прибыль из бюджета пойдёт на общественные нужды – здравоохранение, образование, транспорт и прочее. Будут всеми этими благами пользоваться и работники национализированных предприятий.
Ещё (и вот тут мы подходим к специфике добывающих производств) национализация поможет общественности контролировать цены на продукцию. У собственника-хозяина даже теоретически нельзя потребовать, чтобы они снизили цены, а от государства – можно, и не только потребовать, но даже добиться, при надлежащей организованности и дисциплине, чтобы требования были выполнены.
Есть такие товары, рост цен на которые провоцирует повышение цен на другие товары. Именно такими являются сырьё и энергоносители, в частности, нефтепродукты и руды. От цен на них зависят цены на продукты первой необходимости, и прежде всего – на продукты питания. Ведь машины, действующие на полях, работают на керосине, бензине, солярке, мазуте, которые делают из нефти, и сделаны из металлов, которые выплавляют из руд.
Но недопущение повышения цен на продукты питания – как раз в интересах пролетариев. И в том числе – работников добывающих отраслей. Капиталистам, и тем более крупным такое повышение цен – до лампочки.
И, наконец, национализация резко ослабляет конкуренцию, если не сводит её на нет. А конкуренция на крупных предприятиях может вестись только за счёт экономии на работниках – на их зарплате, охране труда, организации досуга... И в добывающей сфере это наиболее заметно. Потому что, как бы ни старались защитники капитализма убедить нас, что конкуренция ведётся за счёт повышения качества товаров – кто бы из них взял на себя труд объяснить, как это может касаться нефти, угля, руд, солей? Нет, в разных регионах всё это действительно разного качества, но ни на какое из полезных ископаемых не влияют ни труд, ни тем более капитал.
Но почему государства противостоят рабочим? Почему ни одно государство не воспользовалось забастовками, чтобы убрать собственников и управлять столь прибыльными предприятиями самому?
А это потому, что государства – все без исключения – имеют классовый характер. В классических буржуазных государствах – чиновники – не хозяева страны, а слуги хозяев, то есть крупных буржуа. В том числе – владельцев предприятий, которые требуют национализировать забастовщики. В государствах зависимых – да, во многих на первый взгляд страна принадлежит чиновникам, а не буржуазии. Но это только на первый взгляд, потому что зависимые страны на то и зависимые, чтобы чиновники в них выражали интересы не своей буржуазии, а зарубежной. А ей легче управлять слаборазвитыми странами через чиновников, чем через компрадорскую буржуазию.
Так мы наблюдаем, как социально-экономические интересы работников добывающих отраслей сделали их самым передовым, самым прогрессивным отрядом в современном рабочем движении. Впрочем, как и всегда – передовым или реакционным тот или иной класс или прослойку в классе делали именно его социально-экономические интересы.
Алеся Ясногорцева
Член НПК,
Г. Актобе
Комментарий Идеологической комиссии ЦК РКРП-КПСС:
Рабочие, умеющие бороться за свои права, научившиеся выставлять не только экономические требования, а также знающие толк в проведении стачек, всегда понимают, что есть два непримиримых класса: буржуазия и пролетариат. И если буржуазия с её правом частной собственности сейчас господствует, то пролетариату ещё только предстоит взять верх в грядущих революционных столкновениях. Капиталисты через созданные ими корпорации владеют промышленностью для получения прибылей, для упрочения своего господства. Положение рабочих же всегда шатко: даже если в текущее время трудяга чувствует себя неплохо, то в любой момент светлая полоса может закончиться. На горизонте всегда маячат проблемы: снижение зарплаты, удорожание всех жизненных благ, возможное сокращение или увольнение.
Требование национализации в условиях капитализма можно понять как желание вырвать из лап хищного частного собственника предприятие или даже целую отрасль. Этим способом рабочие рассчитывают получить больше уверенности в завтрашнем дне. Государство в данном случае ошибочно представляется как нечто более надёжное и заинтересованное в улучшении условий жизни трудящихся.
Автор и сама понимает, что государство всегда имеет классовый характер, то есть является инструментом для удержания всей полноты власти в руках господствующего класса. В буржуазном государстве, в этом комитете по управлению делами буржуазии, любое действие – даже национализация – проводится совсем не в интересах рабочих. Можно привести немало примеров, когда капиталистическая национализация приводила к массовым сокращениям рабочих и даже к ликвидации отрасли.
Национализация и приватизация являются двумя приёмами, с помощью которых капиталисты манипулируют своими активами в своих же собственных интересах. Обычно национализация проводится в условиях убыточности отрасли или отдельного предприятия, а приватизация – в условиях роста прибылей.
Во всей этой непрекращающейся процедуре по смене собственников и вывесок интересы рабочих учитываются в самую последнюю очередь.
Таким образом, надежда на благо для трудящихся от процедуры буржуазной национализации есть лишь иллюзия (хотя даже до такого заблуждения доросли в наше время не все рабочие).
Какие же тогда требования в отношении своих предприятий и отраслей будут не уводом от проблем, а отражением подлинных интересов рабочих?
Самым прогрессивным действием, направленным на радикальное улучшение положения пролетариата, будет установление рабочей социалистической республики. Именно этого должны добиваться рабочие, желающие вырваться из капиталистического болота. Трудовой народ может сам управлять своим государством, распоряжаться всей экономикой в своих интересах. Вот здесь уже национализация будет самым необходимым и полезным для всех рабочих шагом.
Более простой, промежуточный лозунг, являющийся ступенькой к установлению власти трудящихся, – рабочий контроль и участие рабочих союзов в управлении отраслью. То есть, как раз то, чего требовали забастовщики в 1904 году в Баку.