ENG
Слабость и сила
Республика Советов в Бремене (1918 - 1919)
В марте 2017 года должны состоятся большие негласные учения военно-полицейского аппарата насилия буржуазии против народа в Бремене и в других землях. В первую очередь, против трудящихся, связанных с ними неимущих и людей, оказавшихся в тяжелом положении. «Красно-зеленое» правительство города и окрестностей информировало лично военного министра о сценарии учений, в ходе которых действия полиции, службы безопасности и вспомогательных организаций – Красного Креста и Гражданской обороны оказываются парализованными (условно) и должны вмешаться военные.
Кровавые события, которые проигрываются с помощью компьютерного моделирования, реально на улицах, площадях, на производствах и в городских кварталах происходить не будут, но сам характер учения предполагает возможность восстания против капиталистов и государственного произвола действующего в Берлине правительства. Неужели у властей есть такие могущественные враги? Да, есть. Им лучше знать, потому что однажды, чтобы положить конец Первой Мировой войне, это уже было, и может произойти вновь, чтобы не допустить Третьей.
Мы можем и должны это делать, если нам дорога наша жизнь и жизнь наших семей и детей. И они не сомневаются в этом, потому, что боятся, что уроки истории и поражений не прошли для нас даром. Мы могли бы не только ликвидировать сенат Бремена и парламент, но и чиновничий аппарат, надёжнейший орган принуждения буржуазии, заменить Советом рабочих, как это произошло в период последнего революционного подъёма в 1918 – 1919 годах, Совет научил бы управлять государством каждую кухарку, и этого-то они и боятся.
Мы могли бы осознать, что речь идет обо всей власти, и что любое сотрудничество со старыми властями или с кадровыми фигурами капитала на предприятиях, любой компромисс с предпринимателями, любая половинчатость для нас смертельны. Этого-то они и боятся. И в отличие от 1918 - 1919 годов мы могли бы овладеть банками и фабриками и использовать богатства, созданные на наших костях, для облегчения жизни низов. И этого они боятся.
Мы могли бы осознать, что ни Бремен, ни другой город в одиночку победить не сможет, участвовать в этом должна вся республика. И они боятся этого. Мы могли бы осознать, что нужно готовиться, объединившись в единую революционную партию, которая должна быть центром борьбы. И мы восстановим нашу рабочую партию, если организуемся уже сегодня, а не завтра. И этого они боятся.
Мы могли бы понять, что наш профсоюз это и есть мы и пора изгнать из него руководство, с которым мы многие десятилетия так хорошо сотрудничали против самих себя. И мы могли бы понять, что все представители буржуазного аппарата подавления, армии и полиции должны быть вычищены из наших профсоюзов, чтобы положить конец разложению наших собственных рядов. И они боятся этого.
Мы могли бы понять, что борьба против заёмного труда и аутсорсинга или против юридических ухищрений берлинского правительства не может быть успешной на одном предприятии, если нет объединения вне всяких производственных границ и национальностей. А этого они боятся. Мы уже поняли, что мы каждая решительная забастовка будет подавляться органами чрезвычайного положения, в том числе штрейкбрехерской гражданской обороной, неконституционной федеральной полицией и бундесвером, которые на протяжении многих лет отрабатывают приёмы борьбы с забастовками и беспорядками..., и что нам придётся отстаивать каждую пядь ещё сохранившегося гражданского права.
И вооруженные охранники будут охотиться на наших товарищей – заёмных рабочих на каждом заводе и на каждой стройплощадке. А они боятся и этого. Этому всему и ещё многому другому мы научились или ещё научимся и придем к пониманию важнейшего: незавершенность революции как это было в 1918 – 1919 годах в Бремене (и в других городах) приводит к полному поражению. Как и сегодня, борьба, доведенная лишь до половины пути, означает полный провал.
Мы учимся на примере гамбургского восстания
Восстание в Гамбурге (1923)
Сенат Гамбурга следует девизу «Гамбург - растущий город». Он создал благоприятные условия для концернов военной промышленности, строительных фирм и спекулянтов недвижимостью. Более 100 компаний получают доход в Гамбурге от производства и экспорта оружия, в частности, военных кораблей и военной электроники. Порт Гамбурга - важный перевалочный пункт для экспорта вооружений, мегаполис с низким уровнем заработной платы. Политика Сената приводит к расслоению населения Гамбурга. 7 и 8 июля 2017 года в Гамбурге должен состояться Саммит «большой двадцатки», и власти города готовятся к подавлению массовых протестов в период его проведения. Предполагается, что в них примут участие десятки тысяч людей. К «приёму» демонстрантов подготовлена известная тюрьма на острове Ханхоферсанд на Эльбе, полиция Гамбурга получает новые штурмовые винтовки и даже пулеметы (!) для борьбы с «террористами».
Но что называть терроризмом - всегда зависит от классовой принадлежности того, кто использует это определение. Гамбурские толстосумы знают свою историю. Гамбургское восстание 1923 года они сегодня, конечно, назовут терроризмом. Рабочие покусились на собственность капиталистов и пытались сокрушить государство эксплуататоров! Широкие массы рабочих в 1923 году понимали, что надо покончить с капитализмом, чтобы уйти от нищеты, повторяющихся кризисов и войны. И в 2017 году немало рабочих и работниц гамбургских предприятий понимают, что капитализм не изменился и кризисы и войны, как и в прежние времена, сопровождают его. Но им не хватает исторического знания, мужества и организации, чтобы произвести фундаментальные изменения в обществе, добиться революционного разрыва с капиталистическими имущественными отношениями и перехода фабрик в руки трудящихся.
«Господа, хотите знать, как выглядит как борьба за диктатуру пролетариата? Посмотрите на Гамбург». Это слова вождя немецких коммунистов Эрнста Тельмана. Осенью 1923 года революционный кризис достиг пика. В Гамбурге хозяева верфей выбросили на улицу десятки тысяч рабочих. В результате всеобщей забастовки рабочие свергли правительство рейхсканцлера Вильгельма Куно в Берлине – это был их ответ на вопрос, кого надо выбрать? В некоторых районах страны оно развернулась вооруженная борьба трудящихся против полиции.
Рабочие уже не хотели больше продолжать жить при капитализме и были готовы строить социализм. В Саксонии и Тюрингии коммунисты и левые социал-демократы образовали рабочие правительства. В случае применения буржуазией силы против рабочих правительств Компартия Германии (КПГ) была готова организовывать оборонительные бои и восстания во всей стране и добиваться революционной рабочей власти под лозунгом «Немецкий октябрь». После тяжелых столкновений с властями в ходе протестов против безработицы в Гамбурге правый социал-демократический Сенат ввел чрезвычайное положение в городе. По призыву ЦК КПГ была организована забастовка рабочих верфей Гамбурга, порта, деревообрабатывающих и строительных предприятий. Все работы в порту были остановлены. Массы рабочих вышли на улицы в центре города.
В гамбургской организации КПГ были убеждены, что настало время для свержения капиталистической системы, что вооруженное восстание будет поддержкой рабочих правительств в Саксонии и Тюрингии и сигналом для всей Республики. Утром 23 октября боевые группы революционных рабочих при массовой поддержке горожан захватили полицейские участки в нескольких районах Гамбурга. Последующие три дня они оказывали упорное сопротивление полиции и военным, но из-за отсутствия широкой поддержки в стране восстание оказалось изолированным, и его участники 25 октября организовано и дисциплинированно прекратили борьбу. Гамбург был побежден, но побежден в бою. Побежденный в бою приобретает опыт и оправляется быстрее, чем тот, кто колебался или вообще не участвовал в борьбе. Тельман тогда сказал, что «в гамбургские дни рабочие увидели буржуазию на краю пропасти. И они никогда не забудут этот момент!».
Стоит помнить два важнейших урока восстания в Гамбурге. Тельман считал самым серьёзным недостатком отсутствие партийных ячеек КПГ на предприятиях. Отряды таких бойцов, как гамбуржцы, говорил он, организованные на всех предприятиях и опирающиеся на широкие массы рабочих будут в следующий раз непобедимы. Образование революционных групп рабочих станет началом больших сражений. Анализируя уроки восстания в Гамбурге, Тельман писал «Пусть рабочие в каком-то конкретном месте при поддержке мощнейшего массового движения с огромным мужеством вступят в борьбу: они будут побеждены, если пролетариат во всей стране не пойдет за ними. В период гамбургского восстания КПГ оказалась не готова сыграть роль авангардной партии в организации и объединении рабочего класса во всех промышленных центрах и крупных городах страны».
Это закон классовой борьбы, идет ли речь о революции или о каждодневной борьбе против заёмного труда. Рабочие компании «Даймлер» в Бремене 8 раз бастовали против заёмного труда и аутсорсинга, но предприятия в Бремене, Гамбурге и в других местах по всей стране к ним ещё не присоединились. Борьба одного коллектива за упразднение проклятого заёмного труда только тогда может стать успешной, когда другие будут в ней участвовать. Для успеха борьбы революционных рабочих групп на производствах необходимо, чтобы централизованное руководство исходило от революционной рабочей партии. Общая борьба групп революционных рабочих на производствах требует центрального руководства. Управление, использование приобретенного опыта, предстоящие бои за революцию по всей стране требуют существенной реорганизации Коммунистической партии, партии Эрнста Тельмана. Присоединяйтесь во имя нашего будущего и будущего наших детей!
Правительство рабочих против правительства капитала
Правительство Единого Рабочего Фронта в Саксонии/Тюрингии (1923)
Ленинизм учит, писал Тельман, что, если есть серьезные шансы на победу, нужно вступать в борьбу, хотя никогда не бывает полных гарантий успеха. Поражение в 1000 плодотворнее и ценнее для будущего классовой борьбы, чем отступление без боя. Были ли в 1918-1923 годах серьезные шансы для успешной пролетарской революции в Германии? Так как это продемонстрировали рабочие и крестьяне в Советском Союзе?
В Саксонии и Тюрингии появившиеся в 1917 году Независимая социал - демократическая партия Германии (НСДПГ) и Коммунистическая партия Германии (КПГ) имели так много сторонников, что уже в 1923 году было создано правительство Единого фронта, которое могло бы принимать решения в интересах рабочих и крестьян. Но для этого в своих отношениях с классовым врагом оно должно было воспринять уроки Парижской Коммуны и Октябрьской революции. Оно не могло выжить, не разоружив и не разрушив аппарат насилия хозяев заводов и фабрик и землевладельцев и не трогая буржуазные органы обмана трудящихся - парламенты и тому подобное. Вместо того, чтобы снести их и на их месте выстроить рабоче-крестьянские органы, Советы, наделенные неограниченными правами по отношению к старой власти, представлявшей ничтожное меньшинство, и готовые добиваться освобождения от эксплуатации и угнетения, овладев в результате революции богатствами, созданными самими трудящимися. Это произошло из-за нерешительности молодых и еще достаточно неопытных представителей правительства Единого фронта и Совета, появившихся в результате одержанной рабочими победы. Опыт немецкого рабочего движения позволил понять нечто очень ценное, осознать, что любая нерешительность, любая уступка старому миру делают невозможным возведение нового.
Да, здесь рабочие боролись вместе. Одна всеобщая забастовка следовала за другой. Здесь рабочие брали в руки спрятанное оружие и выступали против рейхсвера (армии) и Фрайкора (полувоенных формирований, примкнувших позднее к гитлеровцам). Так было в 1918 году во время ноябрьской революции и в 1920 году, когда произошло антиреспубликанское выступление немецкой военщины (Капповский путч). Рабочие ответили общенациональной забастовкой и формированием Красной Армии Рура, приступившей к установлению советской власти в Рурском регионе. Так было и в марте 1921 года, в ходе восстания рабочих в центральной Германии. Они поднимались вновь и вновь. Их нельзя было окончательно победить, рабочих Саксонии и Тюрингии.
В 1923 году они выбрали своих представителей в правительства этих двух промышленных областей Германии, своих товарищей - коммунистов и левых социал-демократов. Что же нужно было ещё? Но разве достаточно немного облегчить положение стонущих рабочих, которым зарплаты, выплаченной в первой половине дня, не хватало, чтобы после обеда купить буханку хлеба? Разве этого достаточно, если всё остальное останется как прежде, если собственность останется у тех, кто довел трудящихся до этой ужасной ситуации, если их дома не будут конфискованы, чтобы отдать их бездомным?
Что нужно было сделать, если оружие оставалось в руках тех, кто хотел бы сохранить систему эксплуатации? Тогда это означало полицию, рейхсвер, банды фрайкора, которые были готовы утопить в крови любое выступление рабочих. Да, можно было издавать декреты один за другим – для экспроприации военных производителей, чтобы никогда больше не было войны, для передачи юнкерской (помещичьей) земли крестьянам, чтобы никто не голодал, для перехода заводов в рабочих руки, чтобы никого не выбрасывали на улицу. Но не существовало исполнительных органов, чтобы всё это немедленно реализовать. Были пролетарские сотни – но их было мало и они были плохо вооружены, да они и не были использованы в 1923 году. А потом стоял вопрос - если земля и заводы в наших руках, то как их удержать? Как же это удавалось в первые годы существования ГДР? Тогда все были участниками строительства нового общества и сами рабочие искали формы организации, обеспечивающие их власть. Но сохранялось ли это позднее? Нет, иначе бы и заводы и земля остались бы нашими. Мы оставались бы теми, от кого зависело бы решение вопросов войны и мира.
Нужно понимать это и действовать в соответствии с тем, что это государство таких же, как мы, рабочих и крестьян, опирающееся на Советы. Что это наша власть, которую мы дейсвительно держим в своих руках, которая обеспечивает существование социализма, а не тянется к вечно вчерашним с их партийной системой, включающей и буржуазию и рабочих. Этому ГДР научило революционное восстание в Тюрингии и Саксонии. И мы должны не только понимть это, но и овладеть им сами, сами принимать решения, сами делать ошибки и учиться на них. Только там и тогда мы сможем защитить эту власть. Тогда нам не будет безразлично, не обманывают ли нас наши руководители государства и партии, не предают ли они нас. Тогда они не уйдут от ответственности. И в борьбе за будущее, не будет тогда никаких чуждых слов из ушедших времен. Потому что поражение в таком бою будет в тысячу раз более плодотворным и ценным для будущего классовой борьбы, чем отступление без боя. Еинственный выход для нас - разобраться в случившемся и последовательно действовать, чтобы преодолевать последствия самого тяжелого удаа, нанесенного германским империализмом - аннексии нашей страны, нашего дома, ГДР классовым врагом из ФРГ. И на этот раз подготовиться так, чтобы можно было сказать: мы учли опыт поражений и побед всех революций в мире. И тогда утро будет КРАСНЫМ!
Ноябрьская революция (1918) во Франкфурте
Миллионы трудящихся проклинают заёмный труд и нищенские зарплаты, потогонную систему и безработицу. Миллионы трудящихся не хотят никакой войны и, конечно, Третьей мировой войны. Миллионы угнетённых жаждут лучшей жизни, достойного жилья, хорошего образования для своих детей, солидарности в совместной жизни без войны и фашизма, без эксплуатации и притеснений.
Миллионы рабочих в Германии хотели того же, что и мы сегодня и почти 100 лет назад совершили свою революцию. С мясорубкой Первой мировой войны покончили русские рабочие в 1917 году, совершив Октябрьскую революцию. Годом позже в Германии рабочие прекратили работать. Сотни тысяч рабочих вышли на улицы. В том числе и во Франкфурте. Они вышли из ненавистной войны. Они уже больше не хотели убивать своих братьев. Но тогда они должны были повернуть на фронте оружие против своих начальников, не позволяя им втягивать себя в одну кровавую битву за другой. Войну заканчивают отстранением генералов, и рабочие понимали, что не могут бросить оружие. А нужно было убрать всю армейскую касту, чтобы снова не стреляли в рабочих. Опыт был, но не было соответствующих действий и организации, способной разоружить полицию. Для этого требовалось опытные рабочие советы, которые не были бы заодно с полицейским начальством и полицейским аппаратом. Таким образом, рабочий класс был обречён на поражение. Только разоружение полиции могло привести рабочих к власти. Только вооружение рабочих могло обеспечить победу революции. Без такого классового опыта, без этих знаний и без соответствующего организованного сопротивления, рабочие были разбиты.
Недостаточно ждать шторма революции в отсутствие опыта и сил для победы. Не повторяем ли мы каждый раз одну и ту же ошибку? Более 10 лет полицию вооружают для борьбы с забастовками и для гражданской войны против нас без какого-либо противодействия с нашей стороны и без объединения наших сил против них. На протяжении более 50 лет бундесвер учат топить в крови бастующих и борющихся фабричных работниц. Уже 30 лет германская военщина во главе с монополистическим капиталом участвует в войнах против других народов. Мы надеемся, что до самого худшего все же не дойдёт, но поджигатели войны продолжают вооружаться. Если мы не окажем никакого сопротивления, они будут преследовать наших детей в следующих актах геноцида.
Революционные рабочие не вели бескомпромиссной борьбы против социал-демократов и лидеров профсоюзов, которые с 1914 года стали партией войны. Поэтому социал-демократы сумели оставить рабочих без Советов и вновь привести к власти полицию, армию и капитал. Рабочие слишком долго мирились с тем, что их организации возглавлялись этими прислужниками крупного капитала. Так как рабочие не проявили последовательности в 1914 году и не изгнали адвокатов войны и штрейкбрехеров из своих организаций, они не могли справиться с ними в своих организациях и в 1918 году.
Каждый рабочий знает, что успех в борьбе против заёмного труда и нищенских зарплат не может быть достигнут без забастовок. Вместо того, чтобы обсудить на предприятии, когда и как начинать забастовку и начать её, в карманах сжимаются кулаки против производственных советов, которые ежедневно продают рабочих господам. Вместо того, чтобы выкинуть заправил производственных советов и профсоюзов, их терпят. Но нельзя стремиться к борьбе и не начинать её.
Массовые забастовки в ноябре 1918 года
Ничто не работало на предприятиях Франкфурта. Капиталистам, втянувшим рабочих в братоубийственную войну, рук теперь не пожимали. Останутся ли рабочие слугами капиталистов или они будут бороться за предприятия? Будут ли Советы рабочих контролировать производство и управлять им, экспроприируют ли собственность военных преступников? Русские рабочие смогли взять предприятия в свои руки в 1917, потому что они уже давно, до Октябрьской революции постоянно укрепляли свои классовые организации. Они уже понимали, что не должно быть никакого сотрудничества с правящими классами, что царизм должен быть отвергнут, что капитализм не лучше царизма и поэтому он тоже должен быть отвергнут.
Поэтому они понимали, что переход предприятий в руки рабочих улучшит их жизнь. И они знали, как его осуществить. Немецкие рабочие, конечно, знали, что предприятия Круппа и ему подобных были разрушены в ходе войны, но они не знали, что надо сделать, чтобы взять предприятия в свои руки. Для этого требуется самоотверженность, без которой не удастся одержать победу в серьёзной длительной классовой борьбе за рабочую власть.
Кто хочет покончить с безработицей, не может ждать, пока капиталисты объявят о закрытии предприятия. Тогда будет поздно. Надежда, что всё как-нибудь обойдётся, всегда иллюзорна. Ни один рабочий не хочет оказаться в жалком положении безработного. Но безработицы можно не допускать, только, если предприятия будут принадлежать не капиталистам, а тем, кто их построил, запустил и работает на них. К этому можно прийти, если каждую схватку, каждый удар, каждую акцию ориентировать на это. И не завтра, а уже сегодня! У немецких рабочих в 1918 году не было закалённой в борьбе революционной партии, без которой сделать это невозможно. В России рабочие создавали её в течение многих лет и победили. В Германии же за поражением революции последовала месть капиталистов, обернувшаяся в 1933 – 1945 годах самым страшным геноцидом не только в Германии, но и во всё мире. Уроки прошлого показывают, что нужно искать средства предотвращения возможной мировой войны. Начинать надо с малого, с самого себя и без этого не поднять миллионы. Организовывать революционные рабочие группы на предприятиях, объединять их, участвовать в восстановлении Коммунистической партии, процессе, продолжающемся уже более 50 лет. На ошибках учатся.
Знание придаёт силы
Кёльн (Рейнская провинция Пруссии)
В 1852 году Карл Маркс писал Йозефу Вейдемейеру «что я сделал нового, так это показал, что
1. существование классов присуще только определенным историческим фазам развития производства;
2. классовая борьба обязательно ведет к диктатуре пролетариата;
3. эта диктатура означает лишь переход к упразднению всех классов и к бесклассовому обществу.»
Когда Фридрих Энгельс, ближайший соратник Карла Маркса в 1844 году был в Кёльне, там, как он писал, все были коммунистами - кроме рабочих. Когда Маркс, Энгельс и другие редакторы «Новой Рейнской газеты» в своём последнем номере, напечатанном в красном цвете пятью годами позже, писали: «редакторы «Новой Рейнской газеты» благодарят Вас за проявленное участие. Её последними словами были и всегда будут: освобождение рабочего класса!» - в рядах Союза коммунистов почти все были рабочими.
Революционный 1848 год положил конец приторным ужимкам и благим пожеланиям. В Англии, предшественники современных революционных рабочих партий вместе с чартистами вновь подняли головы. На баррикадах Парижа, французские рабочие показали, что они способны к самостоятельному революционному движению и на самом деле выступили в качестве могильщиков буржуазии, как и предсказывалось за несколько месяцев до этого в «Манифесте Коммунистической партии», существовавшим тогда только в записных книжках. А в немецких землях рабочие вытащили прусского короля из берлинского дворца и поставили с непокрытой головой перед могилами павших революционеров. Они показали тем самым, что не хотят больше оставаться в положении безгласных жертв новой системы эксплуатации.
Но главное – могильщики взяли лопаты в руки в основном благодаря Карлу Марксу и Фридриху Энгельсу. Превратив социализм в науку, они ковали из него оружие. Социализм как наука отделял историю от неразберихи случайностей, от героев и предателей, от великих людей и нищих масс. Раздуваемым угнетателями предрассудкам вроде веры во «всевластие судьбы» и «бессилие массы одиночек» он противопоставлял раскрытие законов развития человечества. Он показал, что классовая борьба не изобретение коммунистов, она шла почти всегда. Что история развивается от низшего к высшему, поскольку люди совершенствуют свои средства производства, определяющие их способ производства. Что носителями этих изменений являются большие социальные группы, классы, господствующие в течение некоторого времени и заменяющиеся другими, когда их господство и способы организации производства становятся помехами для дальнейшего развития. Что люди делают свою историю, но не как придется. Другими словами: что ход истории не зависит от того, что хочется одиночкам или отдельным частям общества. Что двигателем высвобождения производства и богатств из ставших слишком тесными старых границ являются борьба классов и революции, как её неизбежные следствия, выступающие в качестве локомотивов истории.
И всё-таки не хватает ещё самого важного: «Главное в учении Маркса, это - выяснение всемирно-исторической роли пролетариата как созидателя социалистического общества» (В.И. Ленин). Определяет положение рабочих не их роль как эксплуатируемой и угнетенной части буржуазного общества, а абсолютная необходимость самостоятельной, независимой от других классов и слоёв организации. Хотят рабочие или нет, но избежать этого они не могут. Со времен «Коммунистического манифеста» и особенно в наши дни перед их наиболее классово сознательной частью стоит безусловная задача создания, усиления и укрепления политической партии рабочих, Коммунистической партии. Без такого боевого штаба никакое освобождение класса, призванного освободить всё человечество, быть не может!
Многие капиталисты не хотели бы войны и фашизма, но могут смириться с этим ради сохранения своего господства. С другой стороны многие рабочие не готовы браться за решение такой грандиозной задачи, как освобождение человечества от эксплуатации, угнетения и войн. Если ежедневная необходимость продажи своей рабочей силы какое-то время лишь вгоняет в тоску, эта продажа, а значит и эксплуатация и каторжный труд могут ради любви к самой жизни процветать ещё долго. Поэтому-то и нужна наука – она позволяет рабочим получить представление о своём истинном положении в обществе! (эту науку называют исторический и диалектический материализм, употребляя термин, при упоминании которого попы крестятся, а политики уровня газетных писак бьются в истерических конвульсиях). Но рабочие, несомненно, справятся с этой проблемой, используя в огромной степени расширившиеся возможности построения общества, где не будет классовых различий и столкновений между нациями. С тех пор как социализм из утопии превратился в науку, всякая иллюзия о возможности рабочих и народных масс в целом спокойно и с уверенностью в будущем жить при капитализме, ведет к могиле.
«Новая Рейнская газета», 301 номер которой был опубликован в Кёльне в 1848 и 1849 годах, была подлинным орудием этого мировоззрения. Не больше и не меньше. Она организовывала и мобилизовывала, ежедневно применяя науку коммунизма к событиям и тактике работы. В этом нуждались рабочие и все трудящиеся, потому, что она предугадывала «ход и общие результаты пролетарского движения» (Манифест Коммунистической партии). Таким образом, необходимость в ней ощущалась постоянно и авангардом рабочих и их партией.
Все это подтверждалось позже тысячи раз. В победе лозунга «Вся власть Советам трудящихся!» в русской Октябрьской революции и в поражении германской революции в 1918/1919 и в 1923 годах, когда рабочие предполагали суметь поделить свои Советы с врагом. Могли ли рабочие жить и дальше при существовавших порядках? «Порядках», которые с каждым днём всё более явно угрожают уничтожить человечество? Определённо, нет. Не к нашему ли времени следует отнести слова Фридриха Энгельса, сказанные им после революции 1848 года? «Если нас разбили, нам не остаётся ничего другого, как начать всё сначала. И так до тех пор, пока наши поражения не научат нас побеждать. Пока мы не научимся. Пока не победим».
«И если мы будем ещё жить, когда придет победа – будет жить и наша программа; это будет мир, принадлежащий освобождённому человечеству» - это уже Карл Либкнехт в период германской революции (1919 год).
Красные флаги смотрятся лучше
О Баварской Советской Республике
Знамя рабочего движения повержено на землю. Оно выглядит так, что его можно и не заметить. Тому, кто узнаёт его и подходит, оно рассказывает свою историю. Тем, кто равнодушен к его истрёпанному, изорванному виду, оно говорит о будущем рабочих, о будущем всего человечества. И начинает свой рассказ оно не с того, что было когда-то, а такими вот словами:
Представьте, что завтра на вашем предприятии выборы. Вы вводите в ваш рабочий совет самых классово сознательных и самоотверженных из вас. Ваших старых мастеров вы освобождаете, эти перебежчики из ваших рядов, составлявшие большинство в совете, возвращаются в производство. Всё прежнее правительство отстраняется. - «Перевыборами бундестага?» недоверчиво спрашивает собеседник. – Да нет, отвечает, посмеиваясь, знамя, всеобщей забастовкой. Только таким путем вы можете разобраться, кто подходит для рабочего совета, а кто нет. Так вы и увидите, что демократия больше подходит вашему рабочему совету, чем буржуазным партиям в их парламентах. Сначала ваши рабочие советы заседают в пивных и в цехах заводов.
И теперь вы решаете, какие законы надо отменить, а какие изменить. Ваши предки называли их декретами. Рабочие советы, которые не отстаивают свои решения и не выполняют свои декреты, в любой момент могут быть распущены и заменены новыми. В каждом случае! Вы слышите?
Теперь всё будет зависеть от того, до какой степени вы сумеете пресекать влияние на ваши решения владельцев предприятия и их политиков, которых лучше всего, как и раньше, называть буржуазией. Некоторые (немногие) из вас – самые последовательные - скажут: «Это возможно только в том случае, если мы отберем у них собственность, образованную в результате нашего труда. Источником всей их власти являются созданные нами богатства. Если мы хотим утвердить нашу власть, мы должны сделать заводы, фабрики, шахты, землю и недра общественной собственностью. У нас, как производителей есть полное право на это».
Как долго – это уже знамя вновь подключилось - продержится эта ваша власть, будет зависеть от того, насколько быстро вы поддержите этих людей и их верные позиции найдут понимание у большинства. (Пролетарское знамя умолкает, похоже, задумавшись, но еще до того, как некоторые, у кого это вертится на языке, возразят, поспешно добавляет «Такое никогда не сработает!»).
И нужно оружие! Ведь надо обезоруживать врага! Все зависит от того, как быстро вы замените полицию рабочей милицией, а войска - Красной армией из вооруженных рабочих, как быстро овладеете управлением, захватите государственную власть и разобьёте старый аппарат. И вам потребуется немало времени, чтобы направить своих преподавателей в школы и университеты.
К тому же, продолжает знамя, видя сомнения на лицах слушателей, речь идёт о вашем будущем, но ведь всё это уже однажды было, причем в вашем городе, на вашем заводе. Садитесь. Я расскажу вам об этом вкратце. Совсем скоро исполнится 100 лет событиям, которые называют
Германский Октябрь 1918/1919
Их называют так из-за русской революции, произошедшей в октябре годом раньше. У рабочих из баварских городов было время с их октября до апреля 1919 года, но это им не помогло. Когда они почувствовали нож контрреволюции у своей груди, их первые шаги были правильными.
► Они подавили 13 апреля путч реакционной части армии и защитили Советскую Республику, но в то же время забыли арестовать офицеров. В этих боях родилась Красная армия мюнхенских рабочих.
► В тот же день собрание производственных советов, проводившееся каждый вечер в известном мюнхенском пивном зале, образовало Исполнительный совет из трёх коммунистов и двух членов созданной в 1917 году Независимой социал-демократической партии Германии.
► Тогда же, 13 апреля объявляется 10-дневная всеобщая забастовка. Её главной целью становится вооружение рабочих на предприятиях. Всего через 10 дней (!) в пролетарские сотни под общим командованием матроса Рудольфа Эгельхофера объединены уже от 12 000 до 15 000 вооруженных рабочих. Так появилась мюнхенская Красная армия. 22 апреля, по окончании всеобщей забастовки, они идут 11-ю мощными колоннами к огромному полю Терезы и затем все вместе к дворцу Виттельсбахов (династия, правившая Баварией вплоть до 1918 года), где теперь разместились новые революционныея власти. Сразу был принят ряд решений:
► капиталисты обязывались произвести выплаты участникам всеобщей забастовки.
► буржуазные газеты запрещались, полиция распускалась по домам.
► создавались Рабочие комиссии.
Наряду с военной комиссией:
► для борьбы с контрреволюцией образовывалась комиссия, формирующая Красную гвардию, рабочую милицию для охраны территорий от белых банд капиталистов и кулаков.
► другая комиссия должна была действовать в сфере экономики, решая продовольственную проблему в ходе борьбы с блокадой Мюнхена, объявленной старым социал-демократическим правительством, бежавшим в Бамберг (город на севере Баварии). И в то же время вести подготовку к обобществлению предприятий.
► ещё одна комиссия должна была заниматься вопросами транспорта и связи, включая почтовую, телеграфную и телефонную службы. В кратчайший срок рабочие устанавливают контроль над предприятиями и общественными учреждениями. В ответ на указания из Берлина мюнхенскому Рейхсбанку прекратить выдачу денег, чтобы превратить в руины Советскую Республику, Исполнительный совет распорядился наложить арест на банковское имущество и открыть все находящиеся в банках сейфы.
Можно было бы ещё многое рассказать о 1919 годе и последующих событиях до 1923 года (так рабочее знамя закончило свой рассказ, - «Но почему мы ничего об этом не знаем?» спрашивают возмущенно слушатели). Видимо, потому, что газеты, книги, радиостанции и телецентры, которые могли бы вас информировать, принадлежат капиталистам. А они вовсе не склонны учить вас, как их экспроприировать.
Вы ведь не будете спрашивать капиталистов, как организовать забастовку и чему стоит поучиться на опыте забастовок на других предпрятиях. Ваши знания о вашей революции вы должны приобрести самостоятельно. И лучше всего это делать, участвуя в будущих акциях под лозунгом
РЕВОЛЮЦИЯ ВМЕСТО ВОЙНЫ!
Многие говорят, что всё это в прошлом, и сегодня нет причин для революции после того как первые пролетарские государства потерпели тяжёлые поражения в прошлом веке. Но есть ли хоть одна разумная причина, чтобы отвергать революцию? Она будет происходить снова и снова, пока не победит! Особенно теперь, когда всё человечество уже долго, очень долго приносится в жертву на алтарь прибыли. А значит вперед! К восстановлению партии, необходимой для победы рабочих, Коммунистической партии.
ПРОЛЕТАРИИ ВСЕХ СТРАН, СОЕДИНЯЙТЕСЬ!
Эрнст Тельман (слева), 1927 год, марш красных фронтовиков
Красноармейцы Рура, 1920