(к вопросу о воспитании патриотизма)

Как поётся в одном замечательном советском фильме - "Здравствуй, милая моя, ты и растерялась..."  На телепередачах с участием представителей самых разных профессий - режиссёров, спортсменов, писателей, актёров гостям предлагается обсудить понятие любви к Отчизне, гражданской позиции, патриотического воспитания. Судя по заявленному списку, главными героями эфира станут представители сферы духовного производства, основная профессия которых - непосредственная обработка человеческого сознания, то есть обработка людей людьми. А если судить по списку известных кино- и телезрителям фамилий ("народные" и "почётные" В. Лановой, И. Спасский, Л. Чурсина, С. Крючкова и др.), сами "инженеры человеческих душ" хорошо знакомы с реальностью и образами той эпохи, которая ни в сфере производственных отношений, ни, тем более, в духовной сфере, категорически несовместима  с российской современностью. Но других героев, достойных подражанию, у господ временщиков, присвоивших себе право владения материальным и духовным производством, нет. Нельзя же, право, господам собственникам, особенно крупным, особенно национального российского масштаба, положиться на "героев"  перестроечных толкучек или бывших полковников КГБ, прикрывавших прихватизацию и прихватизаторов. Вот и волнуется частная собственность, беспокоится творческая и педагогическая общественность, выделяются губернаторами средства для поиска образов  и массового производства самоотверженных защитников интересов класса собственников. Эта "поисковая" работа  поручается бывшим советским. То есть людям, которые, казалось, не могут не быть классовыми врагами буржуазии. Как же так? "Национальная" буржуазия предлагает  педагогам, профессорам, артистам, режиссёрам и даже, как витиевато выразился в анонсе передачи несменяемый научный руководитель ЦКБ МТ "Рубин" И. Спасский "представителям сложных профессий, связанных с большими рисками", с советским образованием сменить образ в очередной раз и из "рыночных демократов" перековаться в "рыночных патриотов". В "патриотов" не революционного, не рабочего, а реакционного,  эксплуатирующего и паразитирующего  на чужом труде класса. Потеря классовой ориентации? извращение? парадокс? Вспоминается фраза из солдатского анекдота: "Кто в армии служил, тот в цирке не смеётся". Надо бы только добавить специально для педагогической общественности: кто учился в рыночной школе и служил в рыночной армии. На самом деле история не нова: зачатый в измене  обществу, наваривший на разрушении социализма класс хапуг и предателей и в материальной, и в духовной сфере не перестаёт быть прихватизатором чужого добра.Туда же и из тех же и губернаторство, и творческий  "цвет нации": "Всегда готовы!" Трудовому народу России ещё предстоит оценить тот вклад, который внесла соответствующая часть служащей, технической и творческой интеллигенции не только в строительство, но и в разрушение его человеческой жизни.

Поскольку у известных представителей этой самой "педагогической общественности" на месте знаний о развитии природы и человеческого общества, а заодно и на месте совести, грубо говоря, хрен вырос ("это ж древность, этот марксизм-ленинизм, это сто лет назад всё было!"), мы не станем обращаться к больным для интеллигенции местам, а предложим читателям-трудящимся в некотором роде ответ на вопрос о поиске героев. И поможет нам в этом   выдающийся  советский педагог, в высшей степени нравственный человек  А.С. Макаренко. Вот что пишет  он  о новой советской жизни, о воспитании советских детей в ответ на критику от буржуазной "педагогической общественности".

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО Ф. ЛЕВИНУ (выдержки)

... В моей повести "Флаги на башнях" Вы указываете, собственно говоря, один порок, но чрезвычайно крупный: повесть - это "сказка, рассказанная добрым дядей Макаренко". Всё в ней прикрашено, разбавлено розовой водой,подправлено патокой и сахарином, всё это способно "привести в умиление и священный восторг самую закоренелую классную даму института благородных девиц, самую строгую "цирлих-манирлих". (Как и предшествующие произведения А.С. Макаренко, повесть имеет документальную основу. Её действие приурочено к 1931-1932 г.г., на что есть прямые указания в тексте автора: "Началась эта история на исходе первой пятилетки" - замеч. ред.)

     Если отбросить все эти ваши "критические" словечки "сахарин", "патока", "классная дама", священный восторг, то  остаётся чистое обвинение меня в приукрашивании действительности.

Вас это страшно возмущает. Вы не допускаете мысли, что такая счастливая детская жизнь возможна в Советском Союзе. Вы думаете, что рассказанное мною - сказка (Лоскутов в "Литературной газете" думает, что это моя мечта).

Приходится мне раскрыть карты, с опасностью на всю жизнь остаться "фактографом" (Ф. Левин в своей критике упрекает А.С. Макаренко в "излишней" фактографичности - замеч. ред.)   "Флаги на башнях" - это не сказка, и не мечта, это - наша действительность. в повести я описал коммуну имени Дзержинского, которой руководил восемь лет. В повести нет ни одной выдуманной ситуации, очень мало сведённых образов, нет ни одного пятна искусственно созданного колорита. С некоторым расчётом на "смертельный удар"  вы пишите и цитируете: "Ведь он в самом деле попал во дворец из сказки, рассказанной добрым дядей Макаренко".

...В этом и есть главный момент нашего расхождения: вы не верите, что это возможно, а я утверждаю, что это существует, возможно и необходимо. И чувствуем мы с вами по-разному. Я утверждаю потому, что я знаю, хочу и требую от других. Вы не верите потому, что это не соответствует вашим литературным вкусам  (буржуазной интеллигенции свойственно подменять формой содержание, это же свойство приводит её к подмене тем - замеч. ред.)

... Если Вы изображенный мною, хотя бы и фактографически, кусок нашей жизни обливаете презрительным сомнением и посылаете меня с таким изображением к классным дамам, то во что же вы сами верите?

... На какую тему написана моя книга? Вы не занялись этим вопросом. Вместо моей темы вы подставляете свою и с точки зрения своей темы требуете от меня экзотических подробностей "перековки", а я и не думал о такой теме. Вот сравнение:

В а ш а  т е м а

Колония, в которой живут дети, "изуродованные и искалеченные беспризорностью", с трудом поддающиеся "исправлению", и педагоги с опасностью для жизни, с нечеловеческим напряжением совершающие свой педагогический подвиг. Колония растёт мучительно от катастрофы к катастрофе, от провала к провалу. педагогика здесь ещё не уверена в себе и технически несовершенна.

М о я  т е м а

Образцовый воспитательный советский коллектив, давно сложившийся, растущий материально и духовно на основе больших концентрированных коллективных сил, обладающий традицией и совершенной формой, вооруженный тончайшей педагогической техникой, -  с о ц и а л и с т и ч е с к и й  детский коллектив, в котором срывы и катастрофы невозможны (и не желательны, хотя бы это и нравилось некоторым нашим критикам).

Товарищ Левин! Ваша тема уже прошла десять лет назад, - это тема "Педагогической поэмы" (написана А.С. Макаренко - замеч. ред.) Тема нашего времени, вполне назревшая, оправданная жизнью, а для меня - и моим опытом, - счастливый детский коллектив, свободный от антагонизмов и настолько могучий, что любой ребёнок, в том числе и правонарушитель, легко и быстро занимает правильную позицию в коллективе.

... Если Вы так слабо разобрались в теме, то ещё слабее разобрались в идейной нагрузке повести. В общем, Вы не доказали своего профессионального уменья орудовать канонами и правилами, а для Вас это, пожалуй, более необходимо, чем для меня: в крайнем случае я останусь фактографом, а чем вы останетесь, если забудете нормальную критическую технику?

... Но ещё несколько замечаний:

1. Вы уклоняетесь от истины, когда говорите, что я изображаю "неестественно-сладкое счастье". Вы приводите абзац, в котором прямо говорится о счастье, но в книге 24 печатных листа, и таких строчек очень немного. а кроме того, почему бы не говорить о счастье, если тема моей книги - счастье и поэзия детской жизни? Только это не то счастье, которое может понравиться классным дамам. Вы думаете об этих дамах лучше, чем они заслуживают. Я хотел изобразить счастье в борьбе, в коллективных напряжениях, в требовательной и даже суровой дисциплине, в труде, в тесной связанности с родиной, со всей страной.

2. Я не принимаю Вашего упрёка в том, что в моей повести много красивых. Я такими вижу детей - это моё право. Почему вы не упрекаете Льва Толстого за то, что у него много красивых в "Войне и мире"? Он любил свой класс, - я люблю моё общество, - многие люди кажутся мне красивыми. Докажите, что я ошибаюсь.

3. Я пишу для того, чтобы в меру моих сил содействовать росту нашей социалистической культуры.

... Вам было бы приятнее, если бы я изображал "исковерканных" детей с той экзотической терпкостью, которая для меня является признаком дурного вкуса, ибо я больше, чем кто-либо другой, имею право утверждать, что детская "исковерканность" - в значительной мере выдумка неудовлетворённых романтиков. Вы отстали от меня, товарищ Левин.

4.... Советское общество по характеру человеческих взаимоотношений не только выше, но и сложнее, и тоньше старого общества. Впервые в истории родился настоящий человеческий коллектив, свободный от неравенства и эксплуатации,... гораздо важнее, чем раньше, стали категории связи, единства, солидарности, сочувствия, координирования, понимания зависимости внутренней и многие другие, которые в отличие от образа можно назвать "междуобразными" категориями. Коллектив - это не простая сумма личностей, в нашем коллективе всегда что-то родится новое, живое, только коллективу присущее, органичное, то, что всегда будет и принципиально социалистическим.

Я позволю себе употребить сравнение из области музыкального творчества. Вопросы мелодики, даже камерной гармонии, даже гармонии более широкой нас уже не могут удовлетворить в своём охвате. Нас уже должны особенно интересовать вопросы оркестровки, - созвучания разных и количественно значительных  тембров, колоритов, сложных красок коллектива.

Я как автор особенно заинтересован в этом вопросе, ибо мой герой всегда коллектив, и ваши измерители для меня недостаточны. но и во многих произведениях советских писателей я вижу эту линию потребности. "Разгром", "Чапаев", "Поднятая целина" заключают очень большие коллективные образы и коллективные явления.  Есть и критики, которые чувствуют это.

Но есть и другие критики. Они не замечают новых требований социалистической литературной эстетики. у них в руках закостенелые критические каноны, и они пользуются ими, как шаманы своими инструментами: шумят, стучат, кричат, пугают - устрашают "злых духов". И смотришь, находятся нервные люди - побаиваются".

А. Макаренко.

Массовый советский патриотизм, массовый героизм в годы Великой Отечественной войны, проявленный социалистическим советским народом - непреодолимое историческое доказательство нашей правды. Из воспитанников харьковской коммуны им. Дзержинского, этой ячейки отнюдь не "гражданского", напротив, советского общества, не вышло ни одного предателя. Поэтому мы призывает трудящихся непременно разобраться, понять, что патриотизм - понятие классовое. Что и сегодня борьба за социализм, за отвоевание социалистического Отечества трудящихся есть единственное истинное проявление патриотизма. Пусть теряется в поиске несуществующего педагогическое чиновничество и губернаторство. Мы встали на борьбу за нашу правду и наше будущее. В этом патриотизме, в отличие от псевдопатриотизма "национальной" буржуазии, найдётся место каждому честному интеллигенту, в том числе педагогам, не равнодушным к судьбе трудового народа. Присоединяйтесь!

Корр. ТР.