Выборгское противостояние. 25 лет октябрьскому штурму

Дата: 13 октября 2024

ОТ РЕДАКЦИИ: предлагаем вашему вниманию фрагмент публикации «Выборгское противостояние», посвященной хронологии первого в новейшей истории буржуазной России опыта установления рабочей власти на одном предприятии – Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате (Выборгском ЦБК). Сегодня исполняется четверть века прецеденту, когда впервые в современной России власть применила оружие против рабочих.

На муниципальном фронте: позиционные сражения

Глубокой ночью с 13 на 14 октября жители поселка Советский были разбужены сиреной пожарной машины, гудками локомотива и грузовиков. Эти тревожные сигналы подняли из постелей тысячи людей, чья судьба была связана с комбинатом.

Начался бой – бой за ЦБК!..

Страницы этой главы могут в какой-то степени показаться скучными. Это при том, что речь будет идти о самом динамичном эпизоде, который для многих представляется ключевым во всей истории в Советском.

Автор предлагает посмотреть на происходившее в эти часы, и порой минуты, несколько раз, но под разными ракурсами. Первоначально делается попытка составить хронологию событий, выделяя имевшие место факты без какой-либо их оценки. Оценкам, эмоциональным первых дней и более продуманным и «успокоенным» последующих, отведены соответствующие разделы главы. В них те же события будут представлены глазами двух противоборствующих сторон.

Хроника и факты

Тревожный сигнал в ночи

Около двух часов ночи к административному корпусу Выборгского ЦБК подъехали несколько автобусов, сопровождаемых дорогими иномарками. Из них высыпало около пятидесяти человек, большая часть которых была облачена в камуфлированную зеленую или черную форму. Приехавшие были вооружены пистолетами ПМ, ТТ-90 и помповыми ружьями[1].

Уточняем состав прибывших.

Первое. Приставы выборгского суда (восемь судебных приставов, шесть из них - женщины)[2] под руководством Тамары Веселовой и четверо понятых. Среди работников юстиции - Юрий Гаврилов, заместитель Главного судебного пристава Ленобласти. Его роль, по правде говоря, непонятна. Сам он, с его же слов, выступает не просто очевидцем, а участником процессуального действия: «Мы начали проводить действия по передаче имущества законному собственнику…»[3] Пресса сохранила имя одного из судебных приставов - Нина Петровна Павлихина, она ненароком засветится, комментируя события на комбинате[4].

Второе. Сотрудники отряда «Тайфун» питерского УИН Минюста («это подразделение специализируется на подавлении бунтов в тюрьмах»[5], так называемый «тюремный спецназ»[6]). Их количество – «тридцать» («Смена», «Новая газета») или «20 бойцов» («Деловая панорама», «Петербургский час пик», «Выборгские ведомости»). Персонально известны по публикациям в прессе – «заместитель командира «Тайфуна» Алексей Махонин», «скучающий» при работе с судебными приставами боец Денис и злой «тайфуновец» Тимур[7].

Третье. Новые владельцы ЦБК. Персонально известен Александр Сабадаш. Можно выделить вместе с ним его телохранителей, всегда остававшимся рядом со своим шефом.

Четвертое. Сотрудники охранного предприятия «АФБ-2» - «неустановленное количество»[8].

Пятое. Представитель прокуратуры Выборгского района. Есть разночтения в должности – «возглавлял делегацию прокурор Выборгского района»[9], «представители службы судебных приставов совместно с заместителем прокурора Выборгского района»[10], «заместитель Выборгского прокурора Павлов»[11]. Но это не принципиально, точно известно, что это был заместитель прокурора Выборга Алексей Павлов[12].

Шестое. Милиционеры Выборгского ГОВД. Этот факт, - одновременное прибытие милиции вместе с остальными, - очень спорен, хотя имеются неоднократные упоминания в прессе со ссылкой на ответственных лиц из Минюста («для обеспечения безопасности приставов на предприятие прибыли сотрудники Выборгского ГОВД и личный состав подразделения «Тайфун»[13]). Не менее ответственные лица из системы МВД это опровергают («милиция не была уведомлена об акции»[14]). «Если верить официальным милицейским отчетам, в самом начале погрома их сотрудников возле комбината было всего… 10 человек»[15]. По словам пристава Т.Б. Веселовой: «…Она просила в качестве подкрепления 50 милиционеров. Однако в Советском к началу «событий» оказалось лишь 18 сотрудников милиции общественной безопасности, без оружия, с 10 резиновыми дубинками, которые в конфликте не участвовали»[16]. Установлен факт присутствия на комбинате техников-криминалистов ЭКО Выборгского УВД С.В. Уткина и А.А. Конькова, производивших видеосъемку событий[17].

И так, первое действие назовем нейтрально: прибывшие «вошли на территорию комбината»[18].

Отметим установленные факты: «не вошли» сотрудники Выборгского ГОВД и Александр Сабодаш с телохранителями, посчитавший для себя необходимым остаться на улице.

С «вошедшими» были и «проводники» из местных, - штрейкбрехеров, переметнувшихся на сторону А Сабадаша. Одного из таких назвала А. Заикина - работник комбината Павел Привалов, в свое время перешедший в фирму «Нимонор»[19].

Обратим внимание и на следующий факт: момент «вхождения» уже сопровождался нанесением материального ущерба предприятию, - «тайфуновцы» выбили наружные двери бетонной урной»[20]. Это замечание весьма существенно, поскольку в последующем разгорелись дебаты, - кто первый начал портить имущество? Сторонники стачкома возлагают всю ответственность на «нападавших»: «Не предъявив никаких документов, они потребовали от находившихся на своих местах членов рабочей дружины открыть двери и ворота. И тут же, не дожидаясь ответа, принялись с помощью подручных средств и дубинок, крушить окна первого этажа»[21]. Ярые защитники «защитников законного собственника», а в их числе, естественно, «Выборгские ведомости» выдвинули свою версию: «Рабочие (назовем их так, хотя среди контратакующих не все были рабочими), разбив стеклянные стены первого этажа, ворвались в хода, а по крыше переходной галереи - на верхние этажи здания»[22]. (Но факт того, что входные двери были выбиты все же «нападавшими», «ВВ» не могла не признать).

Третий, опять же бесспорный факт: защитниками комбината была приведена в действие система оповещения, всеми возможными способами была объявлена тревога, - сигнал всеобщего сбора.

Система тревожного сбора в Советском отрабатывалась в течение долгого времени, с первых дней как стачком взял управление комбинатом в свои руки. («ВВ» ерничает: «еще с тех пор, когда людей пугали «Нимонором»[23]). По сирене локомотива, по телефонным звонкам, по стуку в батарею, жители поселка стали выбегать на улицу и двигаться в сторону комбината…

Столкновение. Применение газов против рабочих

Через полчаса, к половине третьего ночи, их собралось уже более 500 человек[24].

Первые тридцать-сорок минут события развивались сравнительно «мирно». Собравшиеся пытались выяснить у приехавших, с какой целью они появились на комбинате, но… «в ответ слышались только мат и угрозы»[25].

Электромонтер Ю. Павлов: «Когда мы ночью прибежали к зданию заводоуправления, по территории завода уже шныряли одетые в камуфляжную и черную униформу незнакомцы и взламывали двери цехов. Мы им: «А что вам тут надо, ребята?» В ответ - мат, угрозы, команда «лечь на землю и не шевелиться». В руках у них мы увидели оружие. В темноте показалось - автоматы, но, может быть, это были помповые ружья…»[26]

Около трех часов ночи людская масса двинулась вовнутрь здания заводоуправления…

Необходимо отметить следующий факт, на который почти не обращали внимание: отсутствует описание самого первого физического контакта между противоборствующими сторонами непосредственно на первом этаже.

Есть более позднее упоминание об этом в газете «Новый Петербург»: «разъяренные рабочие быстро очистили от налетчиков первый этаж»[27]. Однако создается впечатление, что «представители собственника» чуть ли не сразу забаррикадировались на втором этаже в помещении столовой.

В связи с этим возникает следующий вопрос: Почему столь «безграмотно» использовались столь многочисленные «вооруженные силы» судебных приставов? Вопрос не подразумевает некое применение силы на более раннем временном этапе. Он задается относительно этого момента для выяснения следующего обстоятельства: почему не были блокированы все выходы и входы в здание заводоуправления? Ведь предельно ясно, что «держать оборону» значительно проще блокировав узкие дверные проходы.

Если бы это было бы сделано, то у «нападавших» рабочих действительно остался бы один путь проникновения в здание через верхние этажи («Несколько человек по эстакаде с обратной стороны сумели попасть на 4-й этаж и попытались спуститься вниз»[28]). Но это смогли бы сделать единицы, а не вся основная масса рабочих.

По словам очевидцев можно сделать вывод, что входы в заводоуправление, за исключением главного, не перекрывались и в здание можно было, знающим работникам комбината, свободно проникнуть.

Василий Петрович Левкин, начальник отдела кадров, председатель совета ветеранов труда «ВЦБК»: «14 октября, ночью, в районе 2 часов, я услышал сигнал тревоги и практически сразу прибежал к проходной. В управление я не смог попасть через центральный вход, поэтому обошел стороной»[29]. (Причем не один, а с женой).

Александра Заикина, член профкома Выборгского ЦБК:

«Я проснулась от необъяснимого ощущения тревоги. Так оно и оказалось - муж сказал, что захватывают комбинат. За три минуты собралась и за три минуты доехала до комбината. Услышала шум толпы. Но в этой бурлящем море голов я никого знакомого не увидела. Решив, что нельзя стоять и бездействовать, зашла в помещение, где страшно пахло газом. Лишь потом мне сказали, что таким образом пытались «выкурить» работников ЦБК из здания.

Хотела пройти на второй этаж, но ничего не получилось.

Там все было закрыто?
Да!
А кем?
По-моему, это были «тайфуновцы» и личная охрана Сабадаша. Я вышла на улицу, там девчонки открывали магазин «Кулинария». Мне известно, что из магазина есть выход на второй этаж и решила попытаться пройти в профком, посмотреть, что там твориться. За мной следовало несколько человек. Кто - я даже не знала. Возле лифта стояли два охранника в черной форме. Они не ожидали кого-либо - ведь все было перекрыто. Я, воспользовавшись их замешательством, забежала с несколькими людьми в лифт и нажала кнопку. Мы поднялись на второй этаж и когда двери лифта открылись, мы увидели охранников и ужасный погром. Такое чувство, что там совершили акт вандализма - все разгромлено, разрушено, пожарные шланги разбросаны, на полу разлита ржавая вода…

…Когда я вышла из лифта и увидела погром, люди, приехавшие со мной, хотели уехать сразу же обратно на лифте, но им не дали. Этих людей выдернули из лифта и сказали, что они будут заложниками»[30].

Юницын Николай Анатольевич, работник заводоуправления:

«Я прибыл к комбинату около 3 часов ночи и в здании заводоуправления увидел одетых в камуфляжные костюмы без опознавательных знаков и вооруженных людей, занявших административный корпус. Попытался пройти в профком, чтобы выяснить обстановку. Поднялся с другими работниками на лифте на второй этаж»[31].

Видимо, в действиях «представителей собственника» была продуманная тактика, - заманить рабочих внутрь и устроить акцию устрашения. Что и было сделано: против рабочих были применены газы. Это первое. Второе: произведены незаконные задержание сотрудников комбината с применение против них физического воздействия.

И это нужно было сделать именно внутри здания, чтобы эти «силовые» действия не были зафиксированы документально фото- и видеосъемкой.

Юницын Н.А.: «…Но едва лифт остановился на 2-м этаже и открылись двери, как мы увидели наставленные на нас дула пистолетов. Люди в черной форме и черных масках без эмблем на камуфляже зверски избивали наших товарищей, поднявшихся туда первыми. Нам они тоже сказали, что нас всех перестреляют. Я четко услышал, как люди в камуфляже кричали: «Хватайте заложников!» И в этот момент я получил удар по голове»[32]. Впоследствии Николаю Анатольевичу поставили диагноз: «рваная рана головы и сотрясение мозга».

Применение газов против рабочих в стенах заводоуправления является точно установленным фактом.

«Новая Выборгская газета»: «Вначале забаррикадировавшиеся на втором этаже, в помещении столовой «представители собственников» применили нервно-паралитический газ, но первую шашку бросили так неумело, что большая часть дыма вернулась к ним. Лишь следующие шашки, выброшенные в коридор, заставили людей немного отступить. Появились первые пострадавшие»[33].

В.П. Левкин: «Когда мы с женой оказались в управлении, из-за угла выскочил парень и, падая, сумел прокричать: «Газы, они пустили газ!!!». Мы вытащили его на улицу…»[34]

«Выборгские ведомости»: «Слезоточивый газ пустили сотрудники охраны судебных приставов, когда по ним ударили с первого и третьего этажа штурмовые группы работников комбината… Произошло столкновение между штурмующими и группой охраны судебных приставов, в ходе которого последние применили оружие и слезоточивый газ»[35].

Нам для подтверждения факта применения газа против рабочих весьма важна, по понятным причинам, информация именно со страниц «Выборгских ведомостей». Именно эта газета, которую не заподозришь в излишнем сочувствии рабочим Выборгского ЦБК («Жалко избитых и раненых людей. Не меньше жалко сотрудников Министерства юстиции… им пришлось пережить тяжелые часы») говорит о том, что против рабочих в эти минуты газ применялся дважды: «В холле был в первый раз применен слезоточивый газ типа «Черемуха». Стороны категорически обвиняют в этом друг друга. …Оказавшись атакованными с двух сторон, «тайфуновцы», отступили в глубину второго этажа, где расположена столовая и еще несколько помещений. Здесь, в коридоре, была второй раз применена «Черемуха» и прогремели выстрелы»[36].

«ВВ» подтверждают сам факт применения оружия: «Бойцы «Тайфуна» не отрицают, что они открыли огонь из табельных пистолетов, однако утверждают, что сделали это лишь после того, как по ним стали стрелять из толпы»[37].

«Коммерсант» (23.10.99), спустя почти десять дней после событий: «Кто первым начал стрельбу, до сих пор непонятно. Веселова говорит, что командир «Тайфуна» до последнего запрещал стрелять. Но когда раздались выстрелы снаружи, разрешил — в воздух. Так или иначе, были ранены два человека»[38].

Питерская «Смена»: «один из тайфуновцев произвел несколько предупредительных выстрелов в воздух»[39]. «Невское время»: «бойцы «Тайфуна» стреляли в воздух, несколько пуль срикошетило, легко ранив нескольких рабочих»[40]. Ирония собкора «Российской газеты» весьма уместна: «Тайфун» для острастки стал стрелять в воздух. Но пули срикошетили от этого «воздуха» и ранили двоих человек»[41].

Заложники

Кто дал не справившимся с ситуацией «тайфуновцам» команду «Хватай заложников!»[42], видимо, уже не установить, но факт задержания судебными приставами работников комбината не оспорим. Говорить об этих людях будем так, как они проходят во всех публикациях – «заложники».

Сложнее восстановить полный и точный список, тех кто оказался в их числе. Цифра рознится: семь человек по данным «Новой Выборгской газеты»[43], многие другие газеты говорят иначе - «взяли восьмерых заложников»[44].

Персонально известны следующие.

Александра Заикина, - именно она наиболее подробно рассказала о том, что видела и слышала в помещении столовой.

С ее слов известно о П. Хананове, которого «затолкали в холодильник»[45]. Так же известно, что кроме А.Ю. Заикиной в числе захваченных заложников была еще одна женщина[46].

Василий Петрович Левкин назвал имя еще одного заложника работника ППБ Н.Н. Истомина[47].

По всей видимости, Заикина была в самой первой группе «задержанных» при выходе из лифта на втором этаже: «…Несколько человек из числа рабочих попытались подняться на второй этаж, в столовую, но при выходе из лифта их встретили вооруженные охранники, которые зверски избили нескольких из них, троих оставили заложниками, а остальных выкинули из помещения»[48].

Это задержание описано работником заводоуправления Николаем Юницыным следующим образом:

«…Поднялся с другими работниками на лифте на второй этаж.

Когда открылись двери, мы увидели наведенные на нас пистолеты. Прозвучала команда: «На пол или все умрете», меня ударили по голове дубинкой. Но я успел увидеть, как другие люди беспощадно били ногами и дубинками тех работников, которые первыми поднялись на лифте. Сквозь крики, я отчетливо услышал следующую фразу: «Три заложника есть!».

Охранники стреляли на поражение, я могу это подтвердить кому угодно. Например, они палили по дверям лифта, и только чудо спасло находившихся там людей от града пуль.

Потом потерял сознание. Очнулся я уже внизу. Откуда мне помогли добраться до медпункта»[49].

Однако, видимо, захвачено было больше чем трое. Александра Заикина отмечает в своем рассказе, что в столовой она «увидела тех людей, которые ехали со мной в лифте: женщина была откинута к стене, а мужчины лежали на грязном полу в ржавой воде и руки у них были закинуты за голову, лицом вниз»[50]. То есть уже вместе с нею было больше чем трое.

А. Заикина в столовой получила такой удар резиновой дубинкой под печень, что от сильной боли потеряла сознание. Очнувшись, увидела: «все заложники лежат на полу лицом вниз и их бьют ногами и дубинками. Одному выбили зубы, другого запихнули в холодильник»[51].

От тех, кого «выкинули из помещения» находившиеся на улице рабочие узнали, что «появились избитые и взятые в заложники люди». Это побудило еще пятерых защитников комбината попытаться приблизиться к одному из проходов, за которым забаррикадировались «тайфуновцы» и вступить в переговоры. «Но в ответ раздалась беспорядочная стрельба, в результате которой были ранены два человека, которых также захватили и, истекающих кровью, в течение двух часов удерживали в качестве заложников»[52]. Их видела Александра Заикина, уже находившаяся в столовой: «Откуда-то волоком притащили двоих рабочих (один был ранен в плечо, у другого вся голова в крови) и тоже стали избивать их…»[53]

Корреспондент «Российской газеты» (16.10.99) по горячим следам дал следующее описание этого очередного «задержания»:

«Ну кто из вас первый? Подходите!»

Этот крик раздался из глубины коридора, и в дверном проеме появились две тени с вытянутыми в руках пистолетами. Рабочие, стоявшие в другом конце коридора, даже и предположить не могли, что через секунду раздадутся первые выстрелы. И не из газового оружия, и не холостыми патронами, а самыми настоящими.

Что, пропала охота нас выгонять? - снова раздался голос из темноты. - Ну, кто там из вас первый?
Я первый, - крикнул Валерий Иванович Кремов и вышел на середину коридора. - Давайте поговорим по-человечески...

Он действительно вышел с пустыми руками…

Они стреляли в нас в темном коридоре заводоуправления так же хладнокровно, словно мы были для них зека, поднявшие бунт в тюрьме, - сказал мне поздно вечером в больничной палате Валерий Иванович Кремов, рабочий ЦБК.

Пуля попала ему в плечо. Его тут же взяли в заложники и долго избивали. Били ногами, по голове табуреткой, били до тех пор, пока один из избивавших, опомнившись, не заорал: «Хватит, а не то он кончится...»[54]

Имя второго раненного «заложника» также известно: Александру Огурцову, слесарю кислотно-варочного цеха, бойцы «Тайфуна» отстрелили два пальца на правой руке[55].

И так: А. Заикина, П. Хананов, Н. Истомин, В. Кремов и А. Огурцов. Кто остальные, двое или трое, одна из которых женщина? (Заикина А.: «Вале… тоже досталось, Она мне потом рассказывала - на нее наставили пистолет и говорят: «Мы сейчас вас всех перестреляем!»[56]). Имя седьмого заложника названо в публикации газеты «Солидарность» - Денис Сальников[57].

Денис Сальников назвал среди заложников своего коллегу: «Моему сменщику Саше Бойко выбили зубы»[58]. Так что перебор, - заложников было больше, чем семеро…

Потом «пришел прокурор и заявил: «Вы у нас не заложники, вы у нас задержанные, потому что вы покушаетесь на частную собственность, а это наша собственность, потому что вы пришли к нам с оружием, газовыми баллончиками, дубинками, вы покушались на нашу жизнь, вы задержанные и за это будете отвечать по статье 315. Вы отсюда уедете только в «Кресты»»[59].

Задержание и избиение рабочих в столовой было бы продолжено и далее, но, видимо, в этот момент судебные приставы получили информацию о том, что на улице рабочими был схвачен Александр Сабадаш.

В прессе зафиксировано свидетельство, что инициативу этого задержания проявил В.П. Левкин:

Когда наших взяли в заложники, а все остальные - пятьсот человек – выстроились у здания, кто-то заметил, что в сторонке ходит человек с капюшоном на голове и говорит по сотовому телефону. Кто-то узнал в нем Сабадаша. Тогда наш начальник отдела кадров предложил его захватить[60].

А. Сабадаш был на улице, руководил штурмом по радиотелефону и слишком поздно понял ошибку («понадеялся на своих охранников, которых было при нем человек пятнадцать»[61]).

Дело чуть было не дошло до самосуда: «Его отметелили возмущенные работники ЦБК: вывихнули руку, сломали два ребра...» («Час пик»)[62], «Взбешенные люди расшвыряли охранников и так обработали своего несостоявшегося хозяина, что, отделавшись сломанными ребрами и сотрясением своих новорусских мозгов, он может считать себя повторно родившимся» («Новый Петербург»)[63]. И так далее. Честно говоря, даже создается впечатление, что пресса, и левая, и правая, искренне порадовалась именно этому факту.

В результате только заводская охрана комбината смогла отбить у разъяренной толпы господина Сабадаша[64]. Жизнь «хозяину» спасли, протащив в щель под забором. Его увели, закрыли в отдельном помещении, вызвали «скорую помощь» и… «отправили восвояси, подальше от греха, ибо защитникам комбината совсем не улыбалось иметь на своей совести труп, даже такой»[65]. (Есть также версия, что отпустили его «после указания директора комбината Александра Ванторина, который в это время был в Москве»[66]).

Милицейского генерала послали далеко

К четырем часам утра сложилась ситуация, которую можно характеризовать как «неустойчивое равновесие».

Неоднозначна оценка следующего, - была ли к этому времени предпринята «газовая атака» со стороны рабочих с целью «выкурить» из столовой, забаррикадировавшихся там пришельцев? Одна сторона, отрицает этот факт, другая, - приставы и «тайфуновцы», - объясняют этим фактом разбитые стекла окон. Но об этом ниже.

Важно высказать версию, что захваченными заложниками «прикрылись», - защитники комбината сбавили активность своих наступательных действий. Но и приставы и со своими «вооруженными силами» оказались блокированными.

Развязка зависела от позиции сотрудников милиции.

Пресса отмечает раннее появление в Советском заместителя начальника ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области генерал-майора милиции Вениамина Петухова, - «примчался сюда, в это хорошо знакомое ему здание (век бы его больше не видать!) еще затемно»[67]. (В его адрес даже высказывались претензии в бездействии: лишь после захвата рабочими Сабадаша «безучастно наблюдавший побоище заместитель начальника областного УВД Петухов, наконец, зашевелился»[68]).

В четыре часа утра[69] рабочие и представители милиции попытались начать переговоры об освобождении заложников, но все попытки заканчивались стрельбой и матерными криками…

Василий Петрович Левкин:

«Генерал-майор Петухов, которого я хорошо знаю, увидев меня, сказал: «Пойдем, старина, попробуем вытащить заложников». Мы подошли к двери, одна филенка была выбита и на ее месте стояла морозильная камера. Петухов назвал себя, свое звание попросил разрешения войти внутрь. Мужской голос ответил: «Ща узнаю». Спустя несколько секунд тот же голос ответил: «Пошел генерал на х...». Петухов стучит - ему прежний ответ: «Генерал, тебе же сказали иди на х...». На просьбу просто осмотреть заложников, они немного приоткрыли дверь и выдали нам Истомина, работника ППБ. Его вытолкнули и крикнули: «Лечите». А когда мы продолжили уговаривать отдать нам оставшихся женщин и раненых, раздался выстрел. Скорей всего стреляли в генерала, но вполне возможно, что и в нас»[70].

Сам генерал комментирует этот факт в духе известного героя фильма «Белое солнце пустыни» («Гранаты у них не той системы!»):

Переговоры идут трудно... Мы - МВД, они - Министерство юстиции. У нас свои задачи, у них свои. И пока нам не договориться[71].

Корреспондент «Российской газеты», передающий эти слова, просто недоумевает: В это было трудно поверить, трудно было договариваться с чеченскими бандитами, захватившими больницу, но здесь, на втором этаже, сидели люди, которые носят военную форму...

Через некоторое время генерал Петухов все же вошел в захваченное помещение. Вениамин Григорьевич долго не выходил, а когда появился, то развел руками: «Бесполезно, заложников они не отдадут»[72].

Захваченных заложников приставы отпустили лишь после того как отпала угроза для их «нанимателя», когда рабочими был отпущен Александр Сабадаш[73].

Взаимосвязь этих двух событий подтверждает Александра Заикина:

«…Утром нас пытался освободить генерал Петухов. Нас довели уже до дверей лифта. Вдруг Веселова дает сигнал и один из охранников говорит Петухову: «А кто ты такой? Я с тобой из одного котелка не хлебал. Я тебе не верю. Пусть сюда придет Сабадаш, тогда я тебе отдам заложников». Слово это «Сабадаш» они все-таки употребили…»[74]

Надо отдать должное выдержке милицейского генерала, «который выполнял в Советском роль миротворца»[75]. Это отметила пресса: «Чувствуя, в какой части толпы может назреть нарыв, генерал тут же оказывался в центре, вступал в разговор и «гасил» ситуацию»[76].

О других высокопоставленных лицах подобных отзывов нет: По очереди приезжали высокие чины - вице-губернатор Григорий Двас, представители Законодательного собрания Ленобласти, заместитель областного прокурора господин Мальков[77].

Даже депутаты Выборгского Муниципального собрания во главе с председателем Сергеем Рубиновичем прибыли на комбинат лишь около часа после полудня.

Впрочем, свою «порцию» критики милицейский генерал от прессы получил.

Корреспондент «Советской России» Серей Иванов задал ему по горячим следам несколько «неудобных» вопросов[78]:

Когда милиционер слышит выстрелы, он должен задержать стрелявшего, не так ли? Отчего же вы не вмешались, когда этой ночью шло побоище?
Нет, нет, нет, вы меня простите. Во-первых, не милиция стреляла... Мы, кстати, в это время как раз и подошли, когда была стрельба. И наше вмешательство как раз помогло прекратить стрельбу.
А в чем же оно заключалось, ваше вмешательство?
Оно заключалось в том, что это был как раз тот момент, когда люди пытались войти в здание и представители «Тайфуна» начали стрелять. Когда пошла конфликтная ситуация на втором этаже, мои милиционеры были внизу, и им была поставлена задача обеспечить охрану порядка на первом этаже.
Но ведь стрельба-то была на втором этаже?!
Ну и что? Мы охраняли на первом.
А вы знали, кто стреляет в этот момент наверху?
Ну как это можно было знать? Мы ведь были на первом этаже. Конкретно мы, конечно, не знали.
Но если милиционер слышит стрельбу и не знает, кто ведет огонь, то, наверное, он в первую очередь должен задержать стрелявшего?
По всей вероятности, да.
Так отчего же вы этого не сделали?
Нет, ну вы понимаете. Вы ведь очень интересно задаете вопросы. Все дело в том, что там была государственная служба судебных приставов, которые исполняли судебное решение.
А вы их удостоверения проверяли?
Нет, нам они удостоверений не предъявляли. И это совсем не обязательно. Я не задержал стрелявших потому, что это люди, которые исполняют судебное решение.
А что, разве это в судебном решении приговаривали рабочих к расстрелу?
Я вам больше не буду отвечать.

«Ну не будет, и не надо. И так все ясно…», - делает выводы журналист.

Кровопролитие остановлено

И так, бесплодные переговоры продолжались все утро и день. Обстановка все больше и больше накалялась. Рабочие и профком ЦБК хотели только одного: «Отпустите заложников и покиньте комбинат»[79]. Но «тайфуновцы» и судебные приставы ни на какие переговоры не шли.

Более того выяснилась окончательно позиция прокуратуры: лица, находящихся в руках у частных охранников и судебных приставов, это не заложники, а обвиняемые, и по факту недопущения собственника на комбинат уже возбуждено уголовное дело.

Представители областной администрации не возражали. Свидетельствует Василий Петрович Левкин: «Когда приехал вице-губернатор и прошел к ним, то появилась маленькая надежда, но через какое-то время он вышел со спокойным лицом и доложил: «Эти люди не заложники, их просто допрашивают». Но если их допрашивают, значит, они преступники…»[80]

Подобное заявление выводило ситуацию стала выходить из того неустойчивого равновесия.

В этот момент председатель Муниципального собрания Сергей Рубинович обращается к заместителю прокурора области Д. Малькову с требованием «повлиять на ход событий, чтобы избежать нежелательных эксцессов между рабочими и судебными приставами»[81]. «Вняв голосу разума», Д. Мальков опять же вместе с генерал-майором В. Петуховым, председателем собрания Сергеем Рубиновичем и еще несколькими депутатами направляется на переговоры. В это же время становится известно, что А. Сабадаш покинул территорию комбината и движется в Петербург. Через несколько («15») минут заложники освобождены.

Но инцидент не исчерпан. Рассказы заложников о том, как обращались с ними «представители закона» заводит членов трудового коллектива еще больше[82]. Кажется; что еще одно столкновение неизбежно.

При этом, видимо. все понимали, что вопрос о том, уйдет или не уйдет «Тайфун», решался вовсе не в Советском. Так оно и произошло. Поступает информация о том, что заместитель министра юстиции РФ Э. Ренов дал указание бойцам «Тайфуна» покинуть комбинат[83]. Естественно, что после их ухода, представителей «Альцема» и частной охранной структуры «АФБ-2» уже ничто бы не могло спасти. Поэтому они покидают комбинат вместе с «тайфуновцами». Это происходит около 16.00. Их уход с комбината обеспечивает специально прибывший из Санкт-Петербурга ОМОН.

«Солидарность»: «Делаем коридор, пусть они убираются!» - прокричал в мегафон председатель профкома. Люди разошлись в стороны. Омоновцы оградили «позорный коридор», и по нему, под свист, крики и меткие прицельные плевки, пришельцы отправились восвояси. Кое-кто из слабонервных держал на виду, не пряча, автомат или пистолет. И сразу стало ясно, кто в кого стрелял. Ибо у работников комбината огнестрельного оружия до сих пор никем не замечено»[84].

«Час пик»: «Судебных исполнителей и охранников выводят из столовой вечером под прикрытием сотрудников ОМОНа. Рабочие провожают их плевками и ругательствами»[85].

«Комсомольская правда»: «Милиция через людской коридор уже вывела судебных приставов и бойцов в масках из заводоуправления. Возбужденные рабочие плевали им в лицо»[86].

«Народная правда»: «Так и уехали они, как и в предыдущий раз, под свист и улюлюканье»[87].

«Российская газета»: «Бойцов «Тайфуна» выводили из здания под усиленной охраной ОМОНа - иначе бы люди их просто разорвали. Им кричали вслед то, что обычно кричат вслед бандитам, а не людям, исполнявшим свой долг…»[88]

«Невский край»: «…Бойцы спецподразделения и приставы, просидев несколько часов в глухой осаде на втором этаже заводоуправления, и попутно все там разгромив, покинули комбинат под усиленной охраной ОМОН. Их вели сквозь живую стену рабочих, которые откровенно плевались в лица, закрытые черными масками, а ОМОНовцы стыдливо отводили глаза. Им очень не хотелось охранять «тайфуновцев», но среди них были женщины-приставы, да и приказ есть приказ»[89].

«Советская Россия»: «И в этот раз, 14 октября, как и летом, они под свист, улюлюканье и плевки рабочих вынуждены были с позором убираться восвояси под защитой омоновцев. При этом представители закона скрывали свои лица под черными бандитскими масками. Представитель закона, который прячет свое лицо от народа, что может быть нелепее?»[90]

Напряжение ожидания

В 17.00 газета «Санкт-Петербургские ведомости» связалась по телефону с генералом милиции В. Петуховым[91]:

В 16.45 «Тайфун» был выведен за пределы завода. Заложники освобождены. Острота снята. Кроме двух раненых мужчин, других жертв и пострадавших нет. Эмоции улеглись, люди расходятся по домам… Противостояние, продолжавшееся 14 часов, закончено.

Однако к этому времени «становится известно, что в Выборг движется колонна из семи машин с войсками МВД, якобы, для поддержания порядка. Рабочие не расходятся, но колонна останавливается в Выборге, у здания УВД»[92]. Через некоторое время появляется информация о еще одной колонне, на этот раз со 170-ю сотрудниками сводного полка вневедомственной охраны Петербурга. Эта колонна из 13 автобусов до Советского добралась. Генерал В. Петухов: «Комбинат останется под милицейской охраной до утра»[93]. («Вечерний Петербург»: «при охране общественного порядка задействованы также рабочие дружины комбината»[94]).

Информация о действиях этого подразделения рознится. «Новая Выборгская газета»: «Сотрудники милиции оцепили комбинат, чтобы, по их словам, избежать ненужных инцидентов»[95]. «Коммерсант»: «Колонна остановилась метрах в трехстах от проходной комбината, за кустами»[96]. Однако не важно, где по факту находились милиционеры в течение ночи, - на свежем воздухе или «устроились спать в своих микроавтобусах»[97]. Важно, что их присутствие дополнительно накалило обстановку в поселке.

Рабочие, не доверяя словам милиционеров, остались дежурить на ЦБК до утра. Полковник Колпаков, командовавший милицейским подразделением, объясняя его присутствие в Советском, сказал, что «170 сотрудников прибыли для того, чтобы охранять рабочих от грядущих неприятностей»[98]. Защитники комбината перестали сомневаться, что настоящие неприятности еще впереди.

Утром в пятницу 15 октября все население поселка Советский опять собралось на комбинате, поскольку еще с 7 утра[99] люди были оповещены о предстоящей попытке захвата предприятия.

Готовилась ли повторная попытка занятия комбината приставами именно в этот день? К этому вопросу вернемся несколько позже. Важно отметить, что руководители обороны комбината не брали такую возможность развития ситуации под сомнение. И это правильно, - готовься к худшему!

А источники поступления подобной информации уже имеют меньшее значение.

«Коммерсант»: «Утром кто-то сказал, что по радио «Маяк» сообщили: на 11.00 назначен новый штурм здания заводоуправления. Эта информация минута в минуту совпала с донесениями разведки стачкома»[100].

«Комсомольская правда»: «Как заявила Любовь Якушева, рабочим из надежных источников стало известно, что судебные приставы и фирма «Алцем» намерены предпринять новый штурм заводоуправления»[101].

Напряжение росло.

«Коммерсант»: «Мы застали завершающий этап подготовки к обороне. Рабочие лихорадочно довооружались прутьями и дубинками. Плакали женщины. Пожилой мужчина в фуфайке просил приготовить ему «коктейль Молотова»[102]

«Комсомольская правда»: «В поселковой школе начался психоз, дети плачут, не хотят отпускать родителей на комбинат. Рабочие берут с собой ребятишек к месту предполагаемого штурма. Часть рабочих забаррикадировалась в цехах»[103].

11 часов утра.

Полковник Колпаков провел перекличку личного состава и сказал, что «по приказу сверху колонна микроавтобусов отходит в центр города Выборга и займет позиции на его центральной площади»[104]. Он не стал объяснять личному составу причину такого решения.

Была ли команда на штурм?
Посмотрите на часы. Уже 11.05, а штурма нет.

«Коммерсант»: «Колонна тронулась. Через минуту она медленно проехала мимо проходной. Там, разумеется, решили, что сейчас начнется. Один молодой необстрелянный защитник от волнения чуть не сорвался в контратаку, но его вовремя схватили за руку»[105]. (Это к вопросу о провокациях: Хотели бы рабочие эксцесса, - шарахнули бы чем-нибудь по любому автобусу, - хоть оружием пролетариата – булыжником, хоть самопальной зажигательной бомбой – «коктейлем Молотова»).

Несколько минут «праздновали победу», если можно так сказать. Но расслабляться не пришлось[106]:

Они никуда не ушли! Они в поселке! - прибежал с донесением юноша. - Мы выследили их.

Все остались на местах. Колонна микроавтобусов остановилась в двух километрах от комбината…

Виталий Киряков общается по телефону со средствами массовой информации[107]:

Радиостанция «Европа плюс»? На 14 часов 07 минут, по информации стачкома, ситуация следующая. Части МВД заняли позиции в нескольких километрах восточнее. Мы осуществляем перегруппировку сил и готовы встретить противника во всеоружии, которое у нас имеется. На вооружении рабочих состоят заточки металлические, дубинки пластмассовые и много кой-чего еще. Пускай, суки, сунутся! Удовлетворены пресс-релизом? А я могу добавить!

Андрей Колесников из «Коммерсанта» сделал в те часы интересные зарисовки. Рабочие готовятся к отражению возможной очередной атаки[108]:

«- У нас в поселке где-то 300 охотников. Это значит, минимум 400 стволов. А их всего 170 человек!

К ним подошел человек в штатском и представился:

Союз офицеров, петербургское отделение.
Как же вы сюда попали? - с восхищением спросили его. - Милиция же кругом, в Выборге войска, дороги перекрыты.
Прорвались на электричке, - коротко ответил человек. - Группа состоит из 20 человек. Готовы к активным действиям по обороне и нападению».

Цена победы

Все же, тогда рабочие победили. Судебные приставы подписали акт о невозможности исполнить решение Арбитражного суда по Выборгскому ЦБК. Пока комбинат остался за «народным предприятием». («Вечерний Петербург»: «Областные власти намерены начать переговоры с «народным» руководством ЦБК, чтобы стабилизировать социальную ситуацию в Выборгском районе»[109]).

Это с одной стороны. При этом было обозначено, что ответственные лица Министерства юстиции заняли жесткую позицию. Уже 15 октября первый заместитель руководителя департамента судебных приставов Минюста России Николай Галанин на пресс-конференции в Санкт-Петербурге он заявил, что его служба «вполне способна добиться принудительного исполнения решений суда»[110].

В это же время руководитель пресс-службы ГУВД по Санкт-Петербургу и Ленобласти Александр Ростовцев «не подтвердил» информацию о новых силовых акциях. По его словам, на территории предприятия по-прежнему находится «достаточное количество» сотрудников резервного штаба ГУВД, которые наблюдают за обстановкой, чтобы предотвратить столкновения и обеспечить общественный порядок. Кроме того, Александр Ростовцев сообщил о том, что «прокуратура проводит расследование относительно правомерности применения оружия во время недавних событий»[111].

Но, как в анекдоте про «армянское радио», зададим вопрос, - А это правда? Получим ответ, - Да! Только дело заведут против защитников комбината: прокуратура Ленинградской области сообщила, что по факту воспрепятствования исполнению решения суда по передаче имущества Выборгского ЦБК собственнику предприятия - фирме «Альцем» в соответствии со статьей 315 УК РФ возбуждено уголовное дело. Кто конкретно станет ответчиком по делу, прокуратуре предстоит разобраться[112].

«Комсомольская правда»: «Козлами отпущения наверняка сделают работяг, не согласных с незаконной, по их мнению, продажей ЦБК»[113].

Один список претендентов на ответственность перед законом «по воспрепятствованию» через неделю был опубликован в «Новой Выборгской газете». Не важно, что он имел несколько отличающееся название, по нему прокурор мог смело и повестки на допрос выписывать, и ордера на задержание. И так, - «Список пострадавших на ЦБК 14 октября 1999 г.»[114]:

Кудрицкий Н.М., 1953 г.р. - резаная рана 5-ого пальца левой кисти.
Николаенко А.П., 1956 г.р. - закрытый перелом костей носа.
Степанов А.А., 19бЗ г.р. - рваная рана лба.
Истомин Н.Н., 1953 г.р. - ушибленная рана головы (скальпированная), ушибы лица, туловища, сотрясение головного мозга.
Замесов С.Г., 1953 г.р. - рваная рана правой кисти.
Зверев В.И., 1954 г.р. - ушиб головы.
Казак С.П., 1965 г.р. - рваная рана колена.
Карпов С.А., 1977 г.р. - ушиб спины и ребер.
Юницын Н.А., 1958 г.р. - ушибленная рана головы, сотрясение головного мозга.
Заикина А.Ю., 1955 г.р. - ушиб живота, ситуационный невроз.
Сальников Д.В., 1976 г.р. - множественные ушибы головы, туловища, конечностей.
Хананов П. - множественные ушибы головы, туловища, сотрясение головного мозга.
Бойко А.Ф., 1953 г.р. - ушиб головы с потерей зубов, перелом челюсти.
Баско В.В., 1956 г.р. - множественные ушибы туловища, перелом ребер, пневмоторакс.
Каюков Ю. Ю., 1970 г.р.
Огурцов А.М., 1961 г.р. - пулевое ранение 2 и 3 пальца правой кисти.
Кремов В.И., 1948 г.р. - пулевое ранение левой ключицы, ушиб головы.
Николаенко С.Л., 1977 г.р. - ушиб ребер.

Список далеко не полный. Нет, например, в нем Любови Басковой[М1] , ее избили так, что свернулось легкое. У нее не брали заявление об избиении в отделении милиции поселка Советский, а «посоветовали» обратиться в прокуратуру Выборгского района к следователю[115].

Подвели и первые итоги материального ущерба, нанесенного имуществу комбината.

Но вначале свидетельство московского журналиста из «Российской газеты»: «Когда второй этаж все покинули, милиция допустила туда журналистов. Трудно было поверить, что это сотворили сотрудники Минюста. Кровь рабочих на стенах коридора заводоуправления, разгромленная в пух и трах столовая, в кабинетах – разбитая оргтехника, искореженная мебель, под ногами толстым слоем распотрошенные документы, перевернутые столы... Кто был тут? Громилы-бандиты или...»[116]

Билевский Владимир Леонидович, начальник цеха складского хозяйства:

«Сейчас мы подсчитали ущерб, который равняется 40 тысячам рублей. Ничего не прибавляли, ничего не сочиняли: испорченные продукты, выбитые двери, сломанные замки. Что здесь творилось, не поддается описанию…»[117]

[1] Кровавая ночь на Выборгском ЦБК. Факты без комментариев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [2] Маетная Е. «Теперь мы будем стрелять на поражение», - говорят спецназовцы, атаковавшие Выборгский ЦБК. «Московский комсомолец», 28.10-04.11.99. [3] Ильин Е., Нетупский П. Выборгский ЦБК стоит насмерть. «Деловая панорама», 18.10.99. [4] Колесников А. Встает проклятьем заклейменный. «Коммерсант», 23.10.99. [5] Астафьева Н. «Тайфун» над Выборгом. «Смена», 15.10.99. Имя выборгского прокурора Новикова озвучено в публикациях Г. Титарчука (Титарчук Г. Даже под пулями не дрогнули! «Народная правда», №3, 1999; Титарчук Г. Выборгский ЦБК: не дрогнули даже под пулями! «За рабочее дело», №15 (80), 1999). [6] Гаврилина С. Арефьев Г. Булыжник по-прежнему оружие пролетариата. «Невское время», 15.10.99. [7] Маетная Е. «Теперь мы будем стрелять на поражение», - говорят спецназовцы, атаковавшие Выборгский ЦБК. «Московский комсомолец», 28.10-04.11.99. [8] Шолмов К. Предчувствие гражданской войны. «Выборгские ведомости», №73, 21-26.10.99, с.6-7. [9] Астафьева Н. «Тайфун» над Выборгом. «Смена», 15.10.99. [10] Ильин Е., Нетупский П. Выборгский ЦБК стоит насмерть. «Деловая панорама», 18.10.99. [11] Маетная Е. «Теперь мы будем стрелять на поражение», - говорят спецназовцы, атаковавшие Выборгский ЦБК. «Московский комсомолец», 28.10-04.11.99. [12] «Возбудившийся» по факту подстрекательства к угрозе убийством в отношении прокурора, судебных приставов и иных должностных лиц, в последствии показал свою профнепригодность, суд в июле 2001 года посчитал его «ненадлежащим прокурором», поскольку он сам был активным участником событий и «чудом остался жив, а следовательно, может быть пристрастен в своих оценках» (Самойлов А. Делом о погроме на ЦБК занимался не тот прокурор. «Коммерсант», 19.07.01). [13] Трефилов Ю. «Тайфун» штурмует комбинат. «Санкт-Петербургские ведомости», 15.10.99. [14] Ильин Е., Нетупский П. Выборгский ЦБК стоит насмерть. «Деловая панорама», 18.10.99. [15] Маетная Е. «Теперь мы будем стрелять на поражение», - говорят спецназовцы, атаковавшие Выборгский ЦБК. «Московский комсомолец», 28.10-04.11.99 [16] Шолмов К. Предчувствие гражданской войны. «Выборгские ведомости», №73, 21-26.10.99, с.6-7. [17] Письмо прокурора Ленинградской области Ю.А. Прокофьева от 30.10.02 №17пр-99/855794 на №385ОШ депутата Государственной Думы Шеина О.В. [18] Ильин Е., Нетупский П. Выборгский ЦБК стоит насмерть. «Деловая панорама», 18.10.99. [19] Свидетельства очевидцев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [20] Шолмов К. Предчувствие гражданской войны. «Выборгские ведомости», №73, 21-26.10.99, с.6-7. [21] Черных О., Бочков А. Оборона ЦБК – ключевое событие в рабочем движении России. Сражение за Целлюлозно-бумажный комбинат в поселке Советский. «Борьба – Боевой листок ДПА», №7/99. (ноябрь 1999). [22] Шолмов К. Предчувствие гражданской войны. «Выборгские ведомости», №73, 21-26.10.99, с.6-7; «К половине третьего здесь скопилось до тысячи человек» (Иванов С. Выборгский расстрел: Что произошло октябрьской ночью в поселке «Советский» при столкновении рабочих ЦБК с новоявленными «хозяевами». «Советская Россия». 16.10.99, с.1, 2). [23] Шолмов К. Предчувствие гражданской войны. «Выборгские ведомости», №73, 21-26.10.99, с.6-7. [24] Кровавая ночь на Выборгском ЦБК. Факты без комментариев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [25] Кровавая ночь на Выборгском ЦБК. Факты без комментариев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [26] Иванов С. Выборгский расстрел: Что произошло октябрьской ночью в поселке «Советский» при столкновении рабочих ЦБК с новоявленными «хозяевами». «Советская Россия». 16.10.99, с.1, 2. [27] Нерсесов Ю. ЦБК остался советским. «Новый Петербург», 21.10.99. [28] Кровавая ночь на Выборгском ЦБК. Факты без комментариев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [29] Свидетельства очевидцев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [30] Свидетельства очевидцев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [31] Свидетельства очевидцев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [32] Иванов С. Выборгский расстрел: Что произошло октябрьской ночью в поселке «Советский» при столкновении рабочих ЦБК с новоявленными «хозяевами». «Советская Россия». 16.10.99, с.1, 2. [33] Кровавая ночь на Выборгском ЦБК. Факты без комментариев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [34] Свидетельства очевидцев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [35] Выборгский ЦБК: первая кровь. «Выборгские ведомости», №71, 14-19.10.99, с.1. [36] Шолмов К. Предчувствие гражданской войны. «Выборгские ведомости», №73, 21-26.10.99, с.6-7. [37] Шолмов К. Предчувствие гражданской войны. «Выборгские ведомости», №73, 21-26.10.99, с.6-7. [38] Колесников А. Встает проклятьем заклейменный. «Коммерсант», 23.10.99. [39] Астафьева Н. «Тайфун» над Выборгом. «Смена», 15.10.99. [40] Гаврилина С. Арефьев Г. Булыжник по-прежнему оружие пролетариата. «Невское время», 15.10.99. [41] Алехин С. Какое, к черту, министерство юстиции, если стреляют по рабочим. «Российская газета», 16.10.99. [42] Прудникова Е. Дочь длинных дубинок. Подробности нападения на Выборгский ЦБК. «Солидарность», №40, октябрь, 1999, с.4-5. [43] Кровавая ночь на Выборгском ЦБК. Факты без комментариев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [44] Нерсесов Ю. ЦБК остался советским. «Новый Петербург», 21.10.99; Максимова Т. Власть впервые заступилась за иностранцев. «Комсомольская правда», 16.10.99. [45] Свидетельства очевидцев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [46] Свидетельства очевидцев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [47] Свидетельства очевидцев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [48] Кровавая ночь на Выборгском ЦБК. Факты без комментариев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [49] Свидетельства очевидцев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [50] Свидетельства очевидцев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [51] Титарчук Г. Даже под пулями не дрогнули! «Народная правда», №3, 1999. [52] Кровавая ночь на Выборгском ЦБК. Факты без комментариев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [53] Титарчук Г. Даже под пулями не дрогнули! «Народная правда», №3, 1999. [54] Алехин С. Какое, к черту, министерство юстиции, если стреляют по рабочим. «Российская газета», 16.10.99. [55] Алехин С. Какое, к черту, министерство юстиции, если стреляют по рабочим. «Российская газета», 16.10.99. [56] Прудникова Е. Дочь длинных дубинок. Подробности нападения на Выборгский ЦБК. «Солидарность», №40, октябрь, 1999, с.4-5. [57] Прудникова Е. Дочь длинных дубинок. Подробности нападения на Выборгский ЦБК. «Солидарность», №40, октябрь, 1999, с.4-5. [58] Иванов С. Выборгский расстрел: Что произошло октябрьской ночью в поселке «Советский» при столкновении рабочих ЦБК с новоявленными «хозяевами». «Советская Россия». 16.10.99, с.1, 2. [59] Свидетельства очевидцев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [60] Измайлова Е., Васильева Ю. Как «Тайфун» брал ЦБК. Кровавые подробности ночного штурма. «Час пик», 19-25.10.99. [61] Прудникова Е. Дочь длинных дубинок. Подробности нападения на Выборгский ЦБК. «Солидарность», №40, октябрь, 1999, с.4-5. [62] Измайлова Е., Васильева Ю. Как «Тайфун» брал ЦБК. Кровавые подробности ночного штурма. «Час пик», 19-25.10.99. [63] Нерсесов Ю. ЦБК остался советским. «Новый Петербург», 21.10.99. [64] Кровавая ночь на Выборгском ЦБК. Факты без комментариев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [65] Прудникова Е. Дочь длинных дубинок. Подробности нападения на Выборгский ЦБК. «Солидарность», №40, октябрь, 1999, с.4-5. [66] Измайлова Е., Васильева Ю. Как «Тайфун» брал ЦБК. Кровавые подробности ночного штурма. «Час пик», 19-25.10.99. [67] Прудникова Е. Дочь длинных дубинок. Подробности нападения на Выборгский ЦБК. «Солидарность», №40, октябрь, 1999, с.4-5. [68] Нерсесов Ю. ЦБК остался советским. «Новый Петербург», 21.10.99. [69] Кровавая ночь на Выборгском ЦБК. Факты без комментариев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [70] Свидетельства очевидцев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [71] Алехин С. Какое, к черту, министерство юстиции, если стреляют по рабочим. «Российская газета», 16.10.99. [72] Свидетельства очевидцев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [73] Алехин С. Какое, к черту, министерство юстиции, если стреляют по рабочим. «Российская газета», 16.10.99. [74] Свидетельства очевидцев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [75] Трефилов Ю. «Тайфун» штурмует комбинат. «Санкт-Петербургские ведомости», 15.10.99. [76] Алехин С. Какое, к черту, министерство юстиции, если стреляют по рабочим. «Российская газета», 16.10.99. [77] Кровавая ночь на Выборгском ЦБК. Факты без комментариев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [78] Иванов С. Выборгский расстрел: Что произошло октябрьской ночью в поселке «Советский» при столкновении рабочих ЦБК с новоявленными «хозяевами». «Советская Россия». 16.10.99, с.1, 2. [79] Кровавая ночь на Выборгском ЦБК. Факты без комментариев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [80] Свидетельства очевидцев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [81] Кровавая ночь на Выборгском ЦБК. Факты без комментариев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [82] Кровавая ночь на Выборгском ЦБК. Факты без комментариев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99; Алехин С. Какое, к черту, министерство юстиции, если стреляют по рабочим. «Российская газета», 16.10.99. [83] Кровавая ночь на Выборгском ЦБК. Факты без комментариев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99 [84] Прудникова Е. Дочь длинных дубинок. Подробности нападения на Выборгский ЦБК. «Солидарность», №40, октябрь, 1999, с.4-5. [85] Измайлова Е., Васильева Ю. Как «Тайфун» брал ЦБК. Кровавые подробности ночного штурма. «Час пик», 19-25.10.99. [86] Максимова Т. Власть впервые заступилась за иностранцев. «Комсомольская правда», 16.10.99. [87] Титарчук Г. Даже под пулями не дрогнули! «Народная правда», №3, 1999. [88] Алехин С. Какое, к черту, министерство юстиции, если стреляют по рабочим. «Российская газета», 16.10.99. [89] Григорьев Д. Выборгский ЦБК – «первая кровь» приватизации. «Невский край», №22(64), 1999. [90] Иванов С. Выборгский расстрел: Что произошло октябрьской ночью в поселке «Советский» при столкновении рабочих ЦБК с новоявленными «хозяевами». «Советская Россия». 16.10.99, с.1, 2. [91] Трефилов Ю. «Тайфун» штурмует комбинат. «Санкт-Петербургские ведомости», 15.10.99. [92] Кровавая ночь на Выборгском ЦБК. Факты без комментариев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [93] Трефилов Ю. «Тайфун» штурмует комбинат. «Санкт-Петербургские ведомости», 15.10.99. [94] В Выборге грохнуло, а в Лондоне аукнулось. «Вечерний Петербург», 16.10.99. [95] Кровавая ночь на Выборгском ЦБК. Факты без комментариев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99. [96] Колесников А. Целлюлозно-бумажная крепость. «Коммерсант», 16.10.99. [97] Колесников А. Целлюлозно-бумажная крепость. «Коммерсант», 16.10.99. [98] Колесников А. Целлюлозно-бумажная крепость. «Коммерсант», 16.10.99. [99] Перед жителями поселка Советский минюст бессилен. «Новая газета», 18-24.10.99. [100] Колесников А. Целлюлозно-бумажная крепость. «Коммерсант», 16.10.99. [101] Максимова Т. Власть впервые заступилась за иностранцев. «Комсомольская правда», 16.10.99. [102] Колесников А. Целлюлозно-бумажная крепость. «Коммерсант», 16.10.99. [103] Максимова Т. Власть впервые заступилась за иностранцев. «Комсомольская правда», 16.10.99. [104] Колесников А. Целлюлозно-бумажная крепость. «Коммерсант», 16.10.99. [105] Колесников А. Целлюлозно-бумажная крепость. «Коммерсант», 16.10.99. [106] Колесников А. Целлюлозно-бумажная крепость. «Коммерсант», 16.10.99. [107] Колесников А. Встает проклятьем заклейменный. «Коммерсант», 23.10.99. [108] Колесников А. Встает проклятьем заклейменный. «Коммерсант», 23.10.99. [109] В Выборге грохнуло, а в Лондоне аукнулось. «Вечерний Петербург», 16.10.99. [110] Колесников А. Целлюлозно-бумажная крепость. «Коммерсант», 16.10.99. [111] Волошин К. На Выборгском ЦБК готовы к обороне. «Известия», 16.10.99. [112] Трефилов Ю. "Тайфун" штурмует комбинат. «Санкт-Петербургские ведомости2, 15.10.99. [113] Максимова Т. Власть впервые заступилась за иностранцев. «Комсомольская правда», 16.10.99. [114] Черных О. Кровавая ночь на Выборгском ЦБК. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99; Согласно первоначальной информации представителей профкома комбината (по состоянию на 18.10.99), во время ночного столкновения пострадали 11 человек, двое получили огнестрельные ранения. (Перед жителями поселка Советский минюст бессилен. «Новая газета», 18-24.10.99. [115] Виталий Киряков: Интересы трудового коллектива для нас превыше всего. «Новая Выборгская газета», №45, 02-09.12.99, с.3. [116] Алехин С. Какое, к черту, министерство юстиции, если стреляют по рабочим. «Российская газета», 16.10.99. [117] Свидетельства очевидцев. «Новая Выборгская газета», №39, 22.10-29.10.99.

[М1]Уточнить у Александры Заикиной. Уж очень созвучно с Баско В.В.

Источник