ENG
Скончался советский комсомольский поэт Владимир Костров… 87 лет. «Такая короткая долгая жизнь…»
Он родился 21 сентября 1935 года в деревне Власиха Костромской области. Современный молодой писатель Максим Васюнов, вспомнив о знаменитом споре «физиков» и «лириков», сказал о нём: «Костров – тот самый физик, который стал лириком» Не совсем точно: не физик, а химик, окончил химфак МГУ, после окончания университета работал инженером на Загорском оптико-механическом заводе, имеет несколько изобретений. А «лириком» не стал, а был ещё со школьной скамьи. Первое стихотворение написал в 4-м классе, всерьёз литературным творчеством занялся с 15 лет. В 60-е годы работал в журналах «Техника -молодёжи», «Смена», с 1980 по 1986 год был секретарём Союза писателей Москвы (член СП СССР с 1961 года), профессор Литературного института им. А.М. Горького. Костров был председателем Международного Пушкинского комитета, вице-президентом международного Пушкинского фонда «Классика». Был поэтом-переводчиком, переводил с языков народов СССР, а также и Тютчева с французского языка – эти переводы оценивались как одни из лучших. Был лауреатом многочисленных премий, в том числе Государственной премии РСФСР им. М. Горького, премии им. Николая Островского.
Владимир Костров известен не только как замечательный поэт, он и талантливый ученый, и сильный шахматист, великолепный чтец, наизусть знавший любую свою строчку и множество стихов других поэтов... Среди его талантов был, быть может, самый ценный – дар общения, душевной щедрости, открытости и неподдельного, ничем не замутненного, бескорыстного интереса к человеку и миру.
Мысли о поэте напомнили о прекрасном времени, когда поэты были любимы народом, а поэтического слова ждали, оно было важнее и необходимее многих материальных благ. Когда песни и стихи звучали не только на каждом школьном вечере, в каждом рабочем и студенческом общежитии, в залах дворцов культуры и музеях, но и на улицах и площадях. Когда томики стихов любимых поэтов издавались стотысячными тиражами и расхватывались, не залеживаясь…
Владимир Костров – достойный наследник славных традиций русской классической литературы, русский советский самородок, один из тех, чья судьба подтверждает демократический, нравственный смысл Октябрьской революции, открывшей дорогу талантам из народа. Из самой его толщи – плоти от плоти и крови от крови народа. Не со стороны смотрит он на жизнь своей страны и мира, а изнутри этой жизни... Певец своего народа Костров радуется, а не сорадуется, не сострадает, а страдает... Его стихи просятся стать песней. Не случайно уже в студенческие годы песни на его стихи пелись у костров и в общежитиях. Многие известные композиторы (среди них – Вано Мурадели и Александра Пахмутова) писали песни на его стихи, их исполняли известные певцы – Иосиф Кобзон, Валентина Толкунова, Сергей Захаров.
Прощаясь с Костровым, мы вспоминаем его не как «последнего классика», а как настоящего комсомольского поэта. Вот его сборник 1974 года – итог пятнадцатилетних поездок поэта на крупнейшие стройки Родины, «С Волгоградской, Братской, Красноярской ГЭС, с КамАЗа и Курской магнитной аномалии, с рудников и линий электропередачи, из рабочих посёлков пришли эти стихи, - читаем в аннотации. – Книга является как бы лирическим дневником с самых напряжённых участков коммунистического строительства». Называется сборник «Я вас люблю» - это признание обращено не к женщине, а… к рабочему классу – «к рабочим людям, к тем, которым трудней других живётся на земле»:
«Любовь к рабочим людям –
неизбежность,
я от неё
отречься не могу,
я ощущаю трепетную нежность
к монтажнику,
шахтёру,
рыбаку.
В мельканье лиц
и домен
и на трассах
всё резче различаем
я и ты
огромного
трудящегося класса
прекрасные и строгие черты.
И мне,
хоть я немало жил на свете,
глаз не отвесть
от этого лица.
И я смотрю,
Как смотрят в детстве дети
На доброго и мудрого отца»
Вот названия других стихотворений этого сборника – они говорят сами за себя: «Стихи о москвиче, работающем в Заполярье», «На буровой», «Монтажникам Кемеровского химкомбината», «Полярный геолог», «Рабочая сила», «Заслышав заводской гудок», «Стекольщики», «Прощайте, девушки с КамАЗа…», «Портрет высотника», «Рабочий художник», «Бумажный комбинат», «КамАЗ» и даже… «Диктатура пролетариата»:
«Я всегда не любил диктант,
Я считал, что это диктат.
Двоеточия, запятые,
Да ещё учитель – педант.
Жизнь сурова
И жизнь права.
И одно я запомню свято –
Нестареющие слова:
Диктатура пролетариата.
Электроника, стрессный век,
Вроде резкий прогресс ликует.
Но трудящийся человек -
Он плохого не продиктует.
Революция. Страшный мор.
По стране и гроза и горе.
- Дирижируйте, дирижёр.
Маринисты, рисуйте море.
С металлической высоты
Диктовать мы имеем право –
Цветовод, сочетай цветы,
А поэты пишите правду.
Мы несём наверх кирпичи,
Мы стоим у печей в ночи,
И самим себе мы диктуем:
Делай дело, а не кричи.
Принимаю этот диктат
И всегда подчиниться рад
Слову честному и простому
Комсомольских рабочих бригад.
Если грозные все дела
(А эпоха ими богата)
Ты на плечи свои взяла
И несёшь и всегда несла,
Диктатура пролетариата»
Этих его стихотворений сегодня нет в интернете. Но они были написаны. И может быть, это было главное в его обширном творчестве – высокая романтика самоотверженного труда. Мы это помним.
Поражают острое восприятие и глубокое осмысление проблем современности – неприятие мира социальной несправедливости, чуткость к стигматам современного мира. В тяжелые не только для России времена у него, поэта светлой стороны бытия, зазвучали сначала печальные, а затем и мрачные тоны осознания трагической стороны жизни, которые оглушают в реквиемном «Мы – последние этого века» или пронзительно - исповедном «Горько, Коля, на Руси, очень горько. Всё, что сеяли отцы – всё смололи».
Читая эти строки, каждый, чье сердце не заросло жиром, проникается ощущением конца целой исторической эпохи и угасания, ухода из жизни последних поколений советских людей.
Тяжело пережил поэт в 1991 – начало капитализации, в 1993 – расстрел Дома Советов. И в последующие три десятилетия, уже признанный «живым классиком», он сохранил в душе любовь к простому человеку. Вот одного стихотворение 90-х годов – о бомже («Московский дворик»):
«Сварен суп... пора делить приварок...
...Весь заросший, чёрный, словно морж,
На скамейке возле иномарок,
Холодея, помирает бомж.
Над скамейкою стоит ужасный
Липкий запах грязи и мочи.
И взывать к кому-нибудь напрасно:
Потеряли жалость москвичи.
Телевизор учит выть по-волчьи –
Дикторы бесстрастны и ловки.
Диво ли, что злость в крови клокочет,
Отрастают когти и клыки?
Бомж хрипит от наркоты иль спьяну –
Холодна последняя кровать.
Неужель я оборотнем стану,
Чтобы слабых гнать, и глотки рвать,
И считать, что только в силе право,
Думать: что хочу, то ворочу?
Господа! Не надо строить храмы
И держать плакучую свечу.
Сварен суп. Пора делить приварок.
Падает, как саван, свежий снег.
Дворик спит. А возле иномарок
Умирает русский человек»
И вот ещё отрывок из сильнейшего стихотворения времени чеченской войны:
«Не банкира, не детей Арбата,
Не актёра в маске какаду –
Я простого русского солдата
Вижу в телевизорном бреду.
Вот он курит. Вот он щи хлебает.
Вот вскрывает банку тесаком.
Вот окоп себе, как крот, копает,
Вот стоит, пленённый, босиком.
Отключаю сникерсы, кроссовки,
Номинаций подлые ходы,
Наглые обжорные тусовки,
Эти бюсты, ляжки и зады,
Речи президента и премьера,
Телекомментаторов враньё.
Ты – мой сын, солдат, ты – боль и вера,
Горе неизбывное моё.
В поле пусто, на банкетах густо.
Взорваны больница и вокзал.
Новый жанр российского искусства,
Рвущий душу телесериал…»
А в новой книге 2015 года, в одном из стихотворений читаем:
Была Советская Россия.
Была великая страна.
Стихи друзей придут оттуда
И возвращаются туда.
Такого певческого чуда
Уже не будет никогда.
Пока синеет синева,
Пока мерцает звёзд мерцанье,
Пока душа моя жива,
Я отрицаю отрицанье.
Любой всемирный пилигрим
Освоил право полной мерой
Гнушаться обликом моим
И над моей глумиться верой.
«Всеобщей смази» торжество –
Никто за слово не в ответе.
В какой ещё земле на свете
Так унижают большинство.
Там же, в другом стихотворении этого цикла: «Куда не глянешь – всё кругом товар. Всё, от зачатья до последней драмы, превращено в коммерческий навар…» - Как тут не вспомнить его знаменитое: «Жизнь такова, какова она есть, и больше никакова…»
***
Одной из светлых страниц в жизни поэта была его поездка в Прагу в 2015 году по приглашению чешского Общества Юлиуса Фучика, созданного в январе 1991 года чешскими журналистами, возмущенными ложью и клеветой на национального героя Чехословакии. Он как Председатель Международного Пушкинского комитета, приехал в Прагу на празднование Пушкинских дней, ежегодно отмечаемых в Чехии и по сей день, в виде конкурса «Арс Поэтика. Памятник Пушкину», вопреки политике буржуазных властей, в самый разгар антироссийской кампании.
Приезд поэта Владимира Андреевича Кострова, совпавший и с 80-летием поэта, и с 70-летием Победы Советского народа в Великой Отечественной войне, стал важным событием культурной жизни Праги. Издаваемая на русском языке газета «Пражский экспресс» напечатала статью, посвященную творчеству поэта, «Пражский телеграф» стал медиальным партнером творческого вечера Кострова, опубликовав сообщение под названием «Вершины русской поэзии ХХ века». Приглашали на творческий вечер русского поэта объявления в Национальной библиотеке и городской библиотеке, в Славянском институте...
На вечере, напомнившем о праздниках поэзии в советское время, чешские друзья и читатели Владимира Андреевича Кострова оказались в большинстве.
В памяти юных участников «Арс Поэтика» останется задрожавший голос председателя Чешской ассоциации русистов Иржи Клапки, когда он, представляя Владимира Андреевича, читал заключительную строку его стихотворения «мы - последняя нежность войны». Любители поэзии, собравшиеся на этот вечер, дружно аплодировали председателю Международного Пушкинского комитета, блестяще прочитавшему свое стихотворение «Браво, Пушкин!»
Яркое и глубокое впечатление оставило выступление Владимира Кострова в Большом зале Российского центра науки и культуры в Праге. Сама подборка стихов, прозвучавших на вечере «Мы последние этого века», задела за живое, вызвала горячие отклики.
***
Для нас, советских людей, очень важно, что в поэзии Владимира Андреевича Кострова есть оптимизм, светлая вера в будущее России и человечества... Ведь самое страшное для человека и народа – жить одним днём, не иметь будущего
Недаром в 2019 году Костров перепечатал в книге серии «Стихи русских поэтов-классиков» - «Стихи Владимира Кострова» своё стихотворение 70-х годов, посвящённое памяти шахтёрского поэта Николая Анциферова: видно, комсомольская юность, как якорь, держала его в этой буржуйской жизни.
И в нашей памяти он останется прежде всего своими стихотворениями Советской эпохи – как вдохновенный певец рабочего класса.
Центральный комитет РКРП-КПСС
Московский комитет РКРП-КПСС