ENG
От редакции: В приводимой ниже статье показана история зарождения и развития украинского национализма влоть до нацизма бандеровского образца, до овладения этим нацизмом современным украинским государством с установлением в нём фактически фашистской, террористической диктатуры. Возникает вопрос, почему это могло произойти, и почему силам внутренней и внешней реакции удалось столкнуть украинский и российский народы в военном противостоянии друг с другом?
Это удалось, потому что и в России, и на Украине власть принадлежит классу эксплуататоров – буржуазии, потому что и там, и тут существует враждебный интересам трудящихся капитализм, всюду сеющий вражду и национальную ненависть.
Есть выход из этого мучительного для трудящихся состояния. Есть! И он заключается в совместной борьбе трудящихся всех национальностей за свержение власти капитала, за социализм.
Владимир Ильич Ленин в своём «ПИСЬМЕ К РАБОЧИМ И КРЕСТЬЯНАМ УКРАИНЫ ПО ПОВОДУ ПОБЕД НАД ДЕНИКИНЫМ» (1919 год) по поводу вызвавшего определённые разногласия в среде большевиков вопроса, каким образом Украине объединяться с РСФСР, подчёркивал, что вопрос о границах и формах объединения не главный. А главное – добиться в совместной борьбе полного освобождения труда от ига капитала. Совместно добиться победы над колчаками и деникиными, помещиками и капиталистами. Иначе нас раздавят. Другие вопросы второстепенны, решим после победы так или иначе. Это не главное.
Вопрос должен решаться с точки зрения интересов трудящихся. А значит, с точки зрения самого тесного союза в работе и борьбе, направленного на завоевание Советской власти и социализма, единственно способного покончить с национальными конфликтами и войнами. Вот путь к завоеванию доверия! Вот суть к искоренению всякого национализма и нацизма!
Как известно, бывает национализм и национализм. Вряд ли найдется человек, который поспорит с правом каждого народа знать и чтить свою историю, культуру, язык. Однако украинский национализм умудрился выродиться в одно из самых кровавых, жестоких и радикальных движений в Европе. Никакая история укронацистам никогда не была нужна, историю им заменяют бредовые фантазии. Культура подменена агрессивным навязыванием всем, включая самих украинцев, культа крови, агрессии, смерти, преступности. Не нужен и язык. Нормальный и здраво мыслящий украинец для нацистов хуже поляка, русского, немца и вообще абы кого, хоть он и изъясняется на мове. Поскольку свой для них лишь тот, кто разделяет их фашистскую идеологию.
Примечательно, что украинский национализм, политическое «украинство» были созданы как теория отнюдь не украинцами (малороссами) и даже не галичанами. Никакого спроса «снизу» на украинство не было. По сути, первым идею отдельной от русских южнорусской народности выдвинул русский либеральный историк Николай Костомаров в труде «Две русские народности» (1861). Но даже допуская существование отдельной южно-русской национальной общности, Костомаров говорит о ней как о составной части великого русского народа, хотя и с географическими, историческими и культурными особенностями.
Однако мысли русского историка были подхвачены миникружком насквозь ополяченных и обавстрияченных галицийцев, которые несколько раньше создали первую политическую структуру будущего украинства. Львовские Шашкевич, Вагилевич и Головацкий создали общество «Русская троица» (никак иначе как русскими они себя ни называли и называть не хотели), где наряду с русофильскими осторожно выдвинули и идеи украинофильские.
При этом до конца XIX века украинофильские идеи не преследовали иной цели как некоей не слишком широкой автономии в составе Российской империи. Идеологи украинства Драгоманов, Грушевский и другие весьма явственно представляли себе невозможность особого пути малороссов в условиях их разделения между двумя империями – Российской и Австро-Венгерской. При этом мягкая сила Санкт-Петербурга предпочиталась грубому ополячиванию и окатоличеванию Вены.
Возможно, эти многочисленные группки политиканствующих земских врачей и статистиков, адвокатов и журналистов (провинциально мыслящих и не блестяще образованных) ещё десятки лет составляли бы словари и сборники сказаний, писали бы манифесты и обращения, но тут Европа, на беду, вступила в глубочайший политико-экономический кризис, завершившийся Первой мировой войной.
Любая политическая оппозиция против России стала лакомой добычей для иностранных разведок. Украинские кружки стали опекаться германскими и австро-венгерскими спецслужбами, имевшими общую стратегическую цель – создание мощной антирусской силы. И эту силу нужно было направить вовне. Не на борьбу с действительно угнетавшими украинцев (точнее, русских, русинов, галицийцев и других) польскими панами, а на вражду с Россией, где никогда никакого «украинского вопроса» не было и быть не могло.
Кого-то подкупали, другим горячили кровь несбыточными обещаниями. Радикалов типа адвоката Николая Михновского не надо было и «подогревать». Этот деятель выступил зачинателем т.н. Революционной украинской партии. Среди «славных дел» которой были подметные письма с угрозами российским политикам, планы взорвать памятники Пушкину в Харькове и императрице Екатерине в Одессе. (Памятник Пушкину действительно попытались взорвать, но он устоял).
Малороссийская интеллигенция, даже мечтавшая об автономии, резко отозвалась на «деятельность» Михновского и его подручного Виктора Чеховского (организатор криминально-боевого крыла партии). Даже в проукраинской печати их называли не иначе как «кружком политических придурков». При этом, как это ни кажется парадоксальным, на политические «шалости» Михновского сквозь пальцы смотрели российские правоохранительные органы. Он не сидел в тюрьме и не побывал в ссылке, в годы войны обретался офицером в тыловом Киевском военном окружном суде (где вынашивал планы сколачивания будущей «украинской армии»). Хитрый адвокат нашел и немало благодарных слушателей в лице молодежи, которой импонировали его радикальный задор, легкость, с которой он объявлял всех и вся врагами, оголтелые русофобия и антисемитизм, жонглирование социалистическими идеями. Примечательно, что Михновский и его сторонники ловко использовали в своей пропаганде набиравшие популярность социалистические идеи. Да так ловко, что многие маститые социалисты и коммунисты не разглядели за словесной мишурой мурло доморощенного национал-социалиста.
Ещё долго Михновский лавировал между красными и белыми, махновцами и григорьевцами, самостийниками и «зелеными». Стравливал, подличал, кляузничал. Его бурную деятельность прекратила служба Дзержинского. После того, как в 1924 году Михновский был вызван на беседу в Киевский отдел ОГПУ, внезапно впавший в меланхолию незадачливый националист предпочел повеситься.
Но яд, оставленный Михновским, продолжал расползаться по земле. Его сторонники зачитывались составленными им «Десятью заповедями». Этот документ – в буквальном смысле стал «библией» укронацизма и продолжает оставаться ею более ста лет. Вот некоторые строки из этой филькиной грамоты: «Одна, единая, неделимая, от Карпат и до Кавказа независимая …Украина. ... Все люди - твои братья, но москали, ляхи, венгры, румыны и евреи - это враги нашего народа, пока они господствуют над нами и обирают нас. Украина - для украинцев! Итак, выгони отовсюду с Украины чужаков-угнетателей».
Еще одним из идеологов крайнего укронацизма был очередной юрист Дмитрий Донцов. Родными языками Донцова были русский (по отцу) и немецкий (по матери), «ридну мову» он так и не удосужился выучить за свою почти девяностолетнюю жизнь. Донцов, профессиональный преступник (хоть и сын мелитопольского городского головы), успел посидеть и в русской, и в польской тюрьмах. Только чудо (и заступничество заокеанских покровителей нацизма) помогло ему избежать ГУЛАГа. Донцов, что с гордостью отмечают его последователи, внес в укронацизм составляющую аморализма, отказа от любых принципов человеческой порядочности и чистоплотности. Ещё бы, для него украинство было отдельной расой, отличной от славянства, которая должна была бороться в «низшими» в его понимании расами – то есть всеми соседями, да и с самими украинцами, которые отказывались разделять его бредовые идеи. Донцов стал открыто пропагандировать «незалежность», политический сепаратизм, отделение будущей Украины как от Австро-Венгрии, так и от Российской Империи.
Донцов ввел в оборот термин «интегральный национализм», который доводил идеи национального превосходства до радикального шовинизма и нацизма. По Донцову, личность убежденного укронациста должна подчиняться интересам нации (читай – лидерам нацизма). Да вот беда, лидеры укронацистских политических партий того времени совсем не торопились считать полупомешанного писаку Донцова равным себе «фюрером». Правда, может, оно и к лучшему. Писаке Донцову в суматохе послевоенных месяцев удалось ускользнуть в Канаду, где он и окончил свои дни аж в 1973 году.
Вы спросите, можно ли скатиться ещё ниже по наклонной плоскости после двух таких идеологов – Михновского и Донцова? Легко. Нужно только родиться Степаном Бандерой. Один из героев «Архипелага ГУЛАГа» любил задавать всем подряд вопрос: «Если отец дурак, а мать – проститутка, дети будут сытыми или голодными?» Этот нехитрый вопрос можно было бы задать Бандере. Его отец – униатский священник и горький пьяница, а мать – проститутка. Неудивительно, что любимым занятием маленького Степана было издевательство над котятами и щенками, для которых он изобретал все новые способы мучительства и казни. За садистские наклонности и нетрадиционные половые привычки Бандеру не приняли в школу, но он нашёл себя в созданной укронацистами подростковой организации «Пласт».
В неполные двадцать лет Степан уже активист подпольных нацистских организаций, в том числе ОУН (Организации украинских националистов), которую Бандера «прославит» в будущем на весь мир. Даже ограниченный ум Бандеры смог вместить в себя нехитрые идеи Михновского и Донцова, дополнив их радикальной практикой. Весь путь ОУН – террор и бессудные расправы, грабежи и мародерство. Бандеровщина несмотря на весь свой радикализм, осталась бы одной из маргинальныхй ультра-правых сект довоенной Польши, если бы на неё не обратила внимание гитлеровская разведка. Взяв Бандеру и его соратников под свое крыло, абвер умело направлял кровавых псов то против поляков, то против евреев, а наиболее последовательно против всего русского (советского).
С первых же дней войны бандеровцы рьяно взялись за «работу», с которой ещё не совсем свыклись зондеркоманды СС. Не без изумления наблюдали эсэсовские кураторы за грандиозным антипольским, антирусским, антиеврейским и антикоммунистическим погромом, который совершили бандеровцы в захваченном ими Львове. 30 июня в дымящемся Львове Бандера со своей сворой провозгласил создание «Украинского государства». Первая строчка Акта заявляла: «Волей Украинского народа, Организация Националистов под руководством СТЕПАНА БАНДЕРЫ (именно так, заглавными буквами – прим. Автора) провозглашает создание Украинского Государства…». И чуть дальше, чтобы рассеять сомнения: «Нововосстающее Украинское Государство будет тесно взаимодействовать с Национал-Социалистической Великой Германией, которая под руководством своего Вождя Адольфа ГИТЛЕРА создаёт новый порядок в Европе и в мире и помогает Украинскому Народу освободиться из-под московской оккупации».
«Нововосстоющее» государство не просуществовало и недели. Гитлеровцев серьезно обеспокоило появление ещё одного фюрера, и 5 июля 1941 года Бандера был арестован и вывезен от греха подальше в Берлин. Бандера был временно отстранен от власти, но бандеровщина осталась и влилась во вновь создаваемые оккупантами органы власти на захваченных оккупированных территориях.
По мере возрастания военных успехов Красной армии, для немцев всё нужнее становилась помощь бандеровцев не только в терроре против мирных жителей, погромах и экзекуциях, но и создании регулярных вооруженных сил. «Вершиной» организации укронацистов стала 13-тысячная дивизия СС «Галичина», которая была окружена и полностью разгромлена советскими войсками в первом же бою под Бродами летом 44-го. После столь малоуспешной попытки создания «регулярной» армии идеологи укронацизма поспешили уйти в подполье, возвратившись к излюбленной тактике терактов и убийств из-за угла.
Иногда преступления совершались с ведома и по указанию немцев, например, Волынская резня, когда в течение почти всего 43-го года бандеровцы уничтожили до ста тысяч мирных поляков. Здесь интересы бандеровцев и немцев в очередной раз совпали. Немцы стремились задушить польское национально-освободительное движение, укрофашисты – «зачистить» «свою» территорию от соседей.
Крах гитлеровской Германии не остановил кровавый путь бандеровцев. Теперь уже при поддержке англо-американской разведки они развернули антисоветскую борьбу на территории Западной Украины. Это была чудовищная по жестокости борьба против всех. До середины 50-х годов бандеровцы нападали на советских офицеров и солдат, одиночек или на маленькие группы. Мой дед рассказывал, что ещё и в пятидесятые наши офицеры повседневно носили при себе табельное оружие, в том числе и в местах отдыха. Например, в театрах и кинотеатрах, где бандеровцы совершали теракты.
Убивали всех советских активистов – русских, белорусов, украинцев, татар, цыган, жителей Кавказа и Средней Азии (последние для расистов-бандеровцев были «низшими азиатами», с которыми тоже нужно было расправляться). Основные потери от рук «лесных братьев» несли не регулярные войска Советской Армии или части МВД, с которыми они побаивались вступать в открытые боестолкновения. Наибольшее число жертв – сами же украинцы. Украинские специалисты – врачи, агрономы, механизаторы, учителя, которые направлялись на Западную Украину для восстановления разрушенного народного хозяйства. Разумеется, работники сельсоветов, партийцы и профсоюзные работники. Под ударами бандеровцев пали лучшие представители украинской интеллигенции. Знаменитый богослов Гавриил Костельник, сторонник объединения всех православных в рамках Московского Патриархата. Самый талантливый украинский публицист Ярослав Галан.
Но и обычные односельчане, которые дали напиться советскому солдату. Местные девушки, которые прошлись по улице под руку с офицером. Мамы, отдавшие своих детей в пионеры (и сами дети тоже).
Ярослав Галан писал о бандеровцах: «Четырнадцатилетняя девочка не может спокойно смотреть на мясо. Когда в её присутствии собираются жарить котлеты, она бледнеет и дрожит, как осиновый лист. Несколько месяцев назад в Воробьиную ночь к крестьянской хате недалеко от города Сарны пришли вооружённые люди и закололи ножами хозяев. Девочка расширенными от ужаса глазами смотрела на агонию своих родителей. Один из бандитов приложил острие ножа к горлу ребёнка, но в последнюю минуту в его мозгу родилась новая идея: «Живи во славу Степана Бандеры! А чтобы чего доброго, не умерла с голоду, мы оставим тебе продукты. А ну, хлопцы, нарубайте ей свинины!..» «Хлопцам» это предложение понравилось. Через несколько минут перед оцепеневшей от ужаса девочкой выросла гора мяса из истекающих кровью отца и матери…».
Эти строки написаны не для «красного словца». Известно, что бандеровцами было изобретено более четырехсот видов садистских казней. Говорят, что бумага все стерпит. Не стерпит разве что описание этих казней, в том числе казней детей. Добавлю только, что немыслимый садизм украинских нацистов сполна ощутили на себе жители Новороссии в последние восемь лет.
От рук бандеровцев в послевоенный период погибло несколько десятков тысяч советских людей. Но и карающий меч сталинского НКВД был тяжел. 150 тысяч бандеровских бешеных псов были ликвидированы советскими войсками и спецслужбами. Еще примерно столько же захвачены в плен, а почти восемьдесят тысяч добровольно сдались советской власти.
Многие из них понесли заслуженное наказание, но ещё больше отделались небольшими сроками или просто ссылками и принудительными работами. Кто-то ужаснулся от содеянного, раскаялся в преступлениях перед собственных народов. Кто-то затаил злобу и заразил ей своих детей и внуков.
Укронацизм возродился и снова представляет внушительную силу, как военную, так и политическую. Его всё так же поддерживают из-за бугра, накачивают деньгами и оружием. Идеологически и практически он ничуть не изменился, оставаясь по-прежнему крайне правым, фашистско-террористическим движением. Ничего нового, справимся и на этот раз. Но только для этого опять нужен Советский Союз.
Константин Ерофеев, адвокат. Петербург