Мирно или немирно?

Нас часто спрашивают, каким будет переход к новому, социалистическому строю – мирным или немирным. Спрашивают, в основном, те, кто боится гражданской войны, а также те, кто этот страх культивирует и эксплуатирует.

Что ж, страх понятен. Люди боятся не только за себя. Чем развитее страна, тем война для неё страшнее. Сожжённые, разорённые города и деревни восстановить тем легче, чем слабее развиты технологии; если же технологии высокоразвиты – то восстановить их будет сложно. Кроме того, все представляют, чем грозит война стране, в которой есть даже зачаток атомной энергетики. А количество стран, в которых её нет вообще, стремительно уменьшается.

Но чем понятнее этот страх – тем омерзительнее спекуляции на нём со стороны господствующего класса. Потому что именно они, и никто другой, готовы развязать гражданскую войну ради того, чтобы продолжать обладать собственностью и властью. Прекрасно иллюстрирует это положение высказывание украинского чиновника о том, что они готовы взрывать свои АЭС.

Между тем, капитализм – в наше время строй губительный. Дальнейшее его существование грозит уничтожить всё живое на Земле. Капиталисты развязывают между собой войны и без революций, и войны эти не менее разрушительны и губительны, чем гражданские. Собственно, и гражданские войны могут быть как между пролетариями и буржуазией, так и между буржуазными кланами, как например, гражданская война в Сирии, где воюют кланы буржуазии за контроль над нефтепроводами. Или в современном Афганистане. Война – как гражданская, так и между государствами – редко бывает следствием обострившейся классовой борьбы, чаще она – дитя конкуренции, и чтобы изжить войну, надо устранить экономическую систему, основанную на конкуренции.

А каким путём пойдёт устранение системы? Начнём с того неоспоримого факта, что решить эту проблему убеждением господствующего класса невозможно. Ни один господствующий класс свою власть не уступит добровольно. Да, бывали в прошлом ситуации, когда большая часть феодалов обуржуазивалась, и тогда революция проходила относительно мирно. Именно так было в царской России. Но, во-первых, именно опыт царской России лучше всего показывает, что чем мирнее переход к новому строю, тем больше в нём пережитков прошлого, мешающих дальнейшему развитию (если даже такой архаизм, как наследственные сословные привилегии просуществовал вплоть до ноября 1917 года!) Во-вторых, там феодалу надо было сделаться буржуа. Это он мог, хоть и со скрипом. Но здесь речь идёт об обществе диктатуры пролетариата, то есть, чтобы капиталистам оставаться в господствующем классе – им придётся становиться работниками наёмного труда. Чтобы капиталист добровольно пошёл на это – даже теоретически предположить невозможно.

Революция без революционной ситуации невозможна. Как писал В. И. Ленин, «Для марксиста не подлежит сомнению, что революция невозможна без революционной ситуации, причём не всякая революционная ситуация приводит к революции. Каковы, вообще говоря, признаки революционной ситуации? Мы, наверное, не ошибёмся, если укажем следующие три главные признака: 1) Невозможность для господствующих классов сохранить в неизменном виде своё господство; тот или иной кризис «верхов», кризис политики господствующего класса, создающий трещину, в которую прорывается недовольство и возмущение угнетённых классов. Для наступления революции обычно бывает недостаточно, чтобы «низы не хотели», а требуется ещё, чтобы «верхи не могли» жить по-старому. 2) Обострение, выше обычного, нужды и бедствий угнетённых классов. 3) Значительное повышение, в силу указанных причин, активности масс, в «мирную» эпоху дающих себя грабить спокойно, а в бурные времена привлекаемых, как всей обстановкой кризиса, так и самими «верхами», к самостоятельному историческому выступлению.»

Огромной ошибкой было бы считать, что низы всегда не хотят жить по-старому. Как бы тяжела ни была жизнь низов про капитализме – они к ней уже приспособились, и им кажется, что пере-приспосабливаться будет ещё труднее. Но в годы кризиса их нужда принимает крайние формы, и большинству становится ясно, что дальше терпеть нельзя.

Но далеко не всякая революционная ситуация может перерасти в революцию – для этого необходим, кроме объективных, ещё и субъективный фактор – готовность к революции пролетариев, их сплочённость и организованность. Революция может пройти мирно только при глубоком кризисе верхов, таком глубоком, что сопротивления они оказать не смогут, и при очень высокой организованности людей наёмного труда, в особенности, рабочих. То есть, чтобы революция прошла мирно, надо, чтобы организованность пролетариев превосходила организованность буржуазии.

Именно так было в России в 1917 году. Ведь тогда всё решило не взятие Зимнего дворца, а установление Советской власти на местах. Без него революцию в Петрограде ждала бы судьба Парижской коммуны. В 2/3 этих мест установление Советской власти прошло мирно, без вооружённой борьбы. А последующая гражданская война была вызвана, во многом, интервенцией Антанты, которая стремилась разделить Россию на колонии или сферы влияния, по примеру Китая. Так что интервенция была бы и без революции, но не факт, что без неё Россия смогла бы прогнать интервентов.

А наращивать организованность и сплочённость пролетарии могут только в классовой борьбе. Организовывая забастовки и поддерживая уже организованные. Организовывая народные предприятия и помогая уже организованным бороться против рейдерства.

И в выборах участвовать надо, это тоже одна из форм классовой борьбы. И добиваться победы на выборах – тоже. Только надо отчётливо понимать, что без революционной ситуации капитализм отменить «сверху» не получится, а если взяться за непосильную работу – можно надорваться и впасть в такой оппортунизм, по сравнению с которым английские лейбористы революционерами покажутся.

Единственное, что могут сделать коммунисты на выборных должностях для победы революции в будущем – это следить, чтобы не принимались законы, мешающие пролетариям бороться против буржуазии. И чтобы буржуазия не действовала против пролетариев в обход этих законов.

Пролетариат заинтересован в том, чтобы его власть установилась мирно. Потому что последствия гражданской войны, при любом её исходе, разгребать придётся именно ему. Но буржуазия будет заинтересована в её развязывании, в надежд вернуть власть и награбленные богатства. Так что буржуазия, спекулирующая на страхе перед гражданской войной, по сути дела, угрожает ею.

Алеся Ясногорцева

г. Актобе

От редакции. Во многих сидит навязанный буржуазной пропагандой стереотип: "революция — это гражданская война", который опираясь на заклинание "только б не было войны" ведёт к отрицанию допустимости революции. Что подразумевает автор под "побеждать на выборах", из текста однозначно не понятно. Возможно, имеется ввиду возможность победы отдельных кандидатов. Но это не та "победа", которая приведет к власти трудящихся, к установлению социализма. Участие в выборах может быть разным и зависит от состояния экономики и расстановки классовых сил, от разъяснительной работы о сути выборов в буржуазный парламент до активного бойкота. Ясно главное – пока рабочий класс не будет организован на самостоятельную борьбу, пока не будет готов идти до полного взятия власти в свои руки, до тех пор невозможно говорить о победе.