ENGВспоминая сталинскую эпоху и Сталина, на память сразу приходят пятилетки, индустриализация с коллективизацией, атомная бомба и даже подготовка к выходу в космос, но если назвать ещё и ПРО (противоракетная оборона) - все сразу удивятся. Он, что, ещё и всеми этими «Буками», С-400, С-500 и «Искандерами», о которых сегодня только и твердят, тоже заниматься начал? Да, начал. Еще в 1945 г., наряду со всем, происходящим в стране после Войны, - начал. Но только не системами ЗРК и ОТРК (зенитно-ракетными и оперативно-тактическими ракетными комплексами) конкретно именно этими, а ПРО в принципе и тесно связанной с ней, практически, одними и теми же комплексами, противовоздушной обороной (ПВО).
И поводом тому послужило то, что в Германии еще в 1942 г. начались разработки беспилотной крылатой (самолет-снаряд) Фау-1 и баллистической (баллиста - неуправляемость) ракеты Фау-2 - дальнего, до 320 км, действия из 2-х частей. Дающей скорость и направление - разгоняющей, которая потом отваливалась. И далее неуправляемо летящей и несущей смертельный, весом до 1 т, груз - головной (ГЧ). И во второй половине 1944 г. эти ракеты уже активно стали применять против Англии. И потому в июле 1945 г., с одной стороны, была создана специальная научно-техническая комиссия по реактивной технике с задачей - самим сделать нечто подобное Фау-2. Для чего в мае 1946 г. в оборонной промышленности было создано направление ракетостроения, а в подмосковном г. Калининграде открыт НИИ-88, Главным конструктором баллистических ракет дальнего действия в котором был назначен С. Королев.
А вот со стороны другой, в Военно-воздушной инженерной академии им. Н. Жуковского было создано Научно-исследовательское бюро спецтехники (НИБС) во главе с Г. Можаровским, задачей которого была уже проработка проекта «Анти-Фау» по «возможности противодействия ракетой против ракеты при радиолокационном обеспечении». (Правда, надо отдать должное, подобные работы стали вестись и в США). И уже скоро в Кунцевском НИИ-20 была разработана РЛС «Плутон» из двух стационарных импульсных локаторов. Одного в метровом диапазоне волн для поиска и обнаружения в диапазоне от 500 до 2 000 км, и второго для точной локации целей - в сантиметровом. И это должна быть поворотная конструкция из 4 параболических антенн диаметром 12-15 м на башне высотой 30 м.
Однако промышленность к производству такой системы была тогда не готова, и потому 14 февраля 1948 г. задача проработки параметров «системы борьбы с ракетами дальнего действия и дальними бомбардировщиками» с созданием противоракеты ПР была поставлена уже перед НИИ-88. Идея которой, в отличие от проекта Г. Можаровского, была следующей: группа РЛС обнаружения - каждая в своем секторе, должна была «просматривать» пространство на 1 000 км, обеспечивая круговой обзор. Далее координаты цели передавались на командный пункт, откуда на нужную группу станций точного пеленга, которые «вели» цель, начиная с дальности 700 км. Счетно-решающий прибор этого сектора обороны по получаемым от РЛС точного пеленга координатам определял углы наведения пусковой установки (ПУ), а на цель «перехватчик» должна была вывести активная головка самонаведения (ГСН). Старт давался с земли на расстоянии 1,5 - 2 км от цели, на дистанции от 75 - 400 м от нее вырабатывалась команда на подрыв боевой части (БЧ) «перехватчика», а это должно было вызвать детонацию боевого заряда перехватываемой ракеты, чем и достигалось её уничтожение. Таким образом, в определенной зоне обеспечивалась защита (т.е. ПРО) от удара 20 баллистических ракет.
Однако в том же 1948 г. появились ракеты с дальностью до 3 000 км и отделяющимися ГЧ, скорость которых была значительно выше, а отражающая поверхность во много раз меньше - и потому разработку ПРО против таких 6 февраля 1949 г. вновь поручили НИБС Г. Можаровского. Однако сложность тут сразу проявилась вот в чём: если раньше для решения задачи отражения удара по ограниченному району баллистических ракет, несущих в общей сложности 20 т взрывчатки, необходимо было иметь 17 РЛС дальнего (до 1 000км) обнаружения, и 16 - для ближней зоны, то теперь, поскольку ракета и отделившаяся от нее ГЧ представляли собой уже как бы две цели - различить которые радар тех лет не мог, и сбивать надо было обе - количество станций точного пеленга должно равняться 40, а всего требовалось минимум 73 РЛС.
Группой Г. Можаровского в декабре 1949 г. НИР по обоснованию тактико-технических требований к ПРО, в принципе, была завершена. Однако в условиях таких технических сложностей И. Сталин тогда принял решение переключиться на модификацию ПРО более простую - противовоздушную оборону ПВО, и 9 августа 1950 г. вышло Постановление «О развертывании работ по созданию системы ПВО Москвы и Московского промышленного района». Заниматься этим под кураторством Л. Берии в КБ-1 (ныне «ЦКБ «Алмаз»), возглавил которое Амо Сергееевич Елян, стали ученый-ракетчик Серго Берия (сын) и выдающийся ученый-радиотехник, главный конструктор системы «воздух - море» «Комета», принятой на вооружение в 1952 г., дважды лауреат Сталинской премии Павел Николаевич Куксенко. Они и стали Главными конструкторами системы обороны Москвы на основе сочетания радиолокации и управляемых ракет - ПВО С-25 «Беркут», названной так по первым буквам их фамилий («Бер» - «Ку»).
Для своевременного обнаружения самолетов противника предполагалось развернуть радиолокаторы кругового обзора, а далее, в 50 и 90 км от центра столицы, должны быть два «кольца» - до 1 000 зенитно-ракетных комплексов в каждом, - для одновременного поражения до 20 целей на участке в 10 -15 км. В июне 1951 г. были проведены первые испытательные пуски, 25 апреля 1953 г. управляемой ракетой был впервые сбит самолет-мишень Ту-4, однако наступил 1953 г. Умер И. Сталин, затем по наводке Хрущева в борьбе за власть был убит Л. Берия, и началась «чистка его кадров». НИБС Г. Можаровского было расформировано, результаты испытаний системы «Беркут» подвергнуты сомнению, Серго Берия арестован и со своих должностей сняты П. Куксенко и А. Елян. Причем, такая несправедливость настолько потрясла последнего - выдающегося организатора оборонной промышленности, что один за другим случились три инсульта, он оказался полностью парализованным, и серьезно была нарушена работа мозга.
Черта под сталинским развитием ПРО (ПВО) Хрущевым, казалось, была подведена, однако, понимая всю пагубность деяний таких для обороны страны, семь Маршалов сразу же, в августе, обратились в Президиум ЦК КПСС с запиской о необходимости создания, всё-таки, системы противоракетной обороны. Поэтому в сентябре состоялось совещание по завершению гос. испытаний системы ПВО С-25 «Беркут», а далее часть сил КБ-1, включая и восстановленного П. Куксенко, перенацелили на решение проблем ПРО уже новое. Подключили к тому ещё и Радиотехническую лабораторию Академии наук - РАЛАН (ныне Радиотехнический институт им. А. Минца). По проекту «Барьер» которой вдоль трассы полета ракет на расстоянии 100 км друг от друга нужно было разместить три, с направленными вверх антеннами, станции - и ГЧ ракет последовательно пересекали три узких радиолокационных луча, давая возможность по трем точкам достаточно точно рассчитать их траекторию и точку падения. В мае 1955 г. на вооружение была принята первая в мире зенитная ракетная система ПВО С-25 «Беркут» (раньше, чем её аналоги были созданы в США и Великобритании). А далее в рамках КБ-1 было организовано СКБ-30, руководивший которым Г. Кисунько с 1956 г. возглавил уже все работы по проработке дальнейших проектов системы ПРО. Но это уже другая, новая история, а пока просто примем для себя, что начал её, все-таки, еще в 1945 г. именно И. Сталин.
Геннадий ТУРЕЦКИЙ