ENGОт редакции. Тревожные признаки наступления идеологии фашизма прорастают и в партизанском крае - Белоруссии, поэтому мы публикуем статью с белорусского сайта "Телескоп".
Как ни крути, но Указ Президиума Верховного Совета СССР от 17 сентября 1955 года «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны 1941—1945 гг.» освободил от ответственности тех лиц, которые занимали во время войны «руководящие должности в созданных оккупантами органах пропаганды».
Особенно показательно действие этого Указа применительно к главному редактору пропагандистской газеты «Беларускі голас» («Biełaruski hołas») Ф. Аляхновича. Он не являлся гражданином СССР и после состоявшегося обмена осел в Польше. Эта страна признала Аляхновича своим и приняла в статусе польского шпиона под свою защиту.
Если я правильно ориентируюсь в биографии этого видного представителя белорусских националистов, его фамилии нет в списках реабилитированных, но и литературные труды не запрещены. Это вам не книги бывшего руководителя госбезопасности БССР Лаврентия Цанавы о всенародном партизанском движении в Беларуси.
Главный литературный труд Цанавы – «Всенародная партизанская война в Белоруссии против фашистских захватчиков. Зарождение и развитие партизанского движения». Т. 1. Минск, 1949 г. – попал под запрет и был предан огню в количестве 10 тысяч экземпляров по распоряжению чиновников Главлита БССР 15 июля 1953 года. Ещё более таинственной является история второго тома этого издания в количестве 60 тысяч экземпляров. Он был не просто уничтожен, но и вычеркнут из историографии Великой Отечественной войны.
Второго тома этого замечательного издания нет в перечне основных работ Лаврентия Фомича Цанавы. Нет этого тома даже в Президентской библиотеке. Справедливости ради я признаю, что заявка через читальный зал Президентской библиотеки на эту книгу исполняется весьма оперативно путём доставки второго тома нарочным из Национальной библиотеки Беларуси.
Поработать над текстом весьма интересной пятой главы этого тома полезно. Более 200 страниц текста посвящены теме «Белорусские буржуазные националисты – злейшие враги белорусского народа».
Оперативно выполненное по горячим следам прошедшей войны исследование истории коллаборационизма в БССР несёт в себе много интересных, поучительных и полезных сведений. Надо признать, что в советское время берегли души и спокойный сон предателей.
Коллаборационизм, согласно определению, которое даёт «Словарь общественных наук», представляет собой осознанное и добровольное сотрудничество с врагом в его интересах, во вред своей Родине или союзных с ней стран.
На моей памяти в СССР людей, сотрудничавших с нацистским оккупационным режимом, стали называть коллаборационистами лишь в последнее время. Советская историография для этого обычно использовала более понятные массам слова: «предатель», «изменник Родины», «пособник», «полицай».
Понятие «коллаборационизм» в 1940 году ввёл французский маршал Анри-Филипп Петен, который возглавлял режим Виши в Южной Франции после падения Парижа под натиском фашистской Германии. По этой причине обратимся к историческому опыту Франции. Как французы после разгрома Германии отнеслись к своим соотечественникам, запятнавшим свою репутацию работой на нацистов?
6 июня 1944 года вместе с десантом союзников в Нормандии высадился генерал де Голль. Поражённый масштабом коллаборационизма во Франции, он оперативно провел люстрацию коллаборационистов-чиновников, национализировал банковскую, газовую, угольную и электроэнергетическую отрасли экономики. Львиная доля предприятий в этих отраслях принадлежала вишистам и пособникам нацистов. В данной случае де Голль не стал учитывать святое право собственности.
После изгнания фашистов из Франции к смертной казни за сотрудничество с нацистами были приговорены более 7 тысяч человек. Около 10 тысяч были казнены местными властями либо членами сопротивления.
Интересно, что эти факты не принято называть «репрессиями», и только в последнее время мы узнали о страшных унижениях «офисного планктона», представители которого в лице секретарей и переводчиц были зачислены в проститутки и поголовно пострижены. Как запятнавшие себя симпатией к режиму Виши, эти люди были приговорены к «общественному бесчестью».
Одним из французских добровольных слуг нацистов был писатель Луи-Фердинанд Селин, который был посажен в тюрьму по окончании войны. Впоследствии наказание заменили ссылкой. Во Франции до сих пор запрещены его книги, признанные антисемитскими.
Вернёмся к Аляхновичу. Его антисемитское нутро Игорь Кононенко вскрыл на конкретных фактах. В этой связи напрашивается вопрос: как могло случиться, что на подмостках ведущего театра Витебска в общество вброшен призыв белорусских националистов – содействовать возвращению в белорусскую культуру творчества и идей «аляхновичей»?
Почему молчит еврейская общественность Беларуси, ранее оперативно реагировавшая на любой намёк на антисемитизм публикациями на портале господина Зиссера?
Ответ на этот вопрос в некоторой степени дают материалы международного круглого стола «Коллаборационизм и предательство во Второй мировой войне. Власов и власовщина», состоявшегося 12 ноября 2009 года в Российском институте стратегических исследований.
В ходе встречи отмечалось, что трендом новейшего времени является всеобщая толерантность. Мало того, по данным интернет-опроса, 22% участвовавших в нём российских пользователей вовсе не считают коллаборационистов предателями, а ещё 24% склонны «входить в их жизненные обстоятельства».
Не думаю, что в Беларуси эти показатели принципиально отличаются от российских.
И цель формирования толерантного отношения к изменникам Родины очевидна. Она завязана на перспективу экспорта «цветных» революций на постсоветском пространстве.
Подобно тому, как в XX веке для организации социалистических революций были жизненно необходимы профессиональные революционеры, так для удачного экспорта «оранжевых», «бархатных» и прочих революций необходимы коллаборационисты, способные к «конструктивному сотрудничеству» с зарубежными посольствами и спецслужбами.
Откроем книгу американского профессора-политолога Параг Ханна «Как управлять миром». На странице 61 он откровенно признаёт, что «посольства должны стать аванпостами, где эксперты по экономике, разведке, армии, развитию и другим областям призваны содействовать позитивным переменам в странах…»
«А как же принцип невмешательства во внутренние дела?» – следовало бы спросить у советника по геополитическим вопросам командования сил спецопераций США.
Выдать такое откровенное признание – значит явно надеяться на паралич международного права.
Но нас должен больше волновать паралич, подкосивший силу белорусских идеологов.
Политическая психология учит, что для вхождения общества в состояние идеологического кризиса необходимо равенство сил между противоборствующими идеалами и антиидеалами. В результате все мероприятия взаимно блокируются, ничего не может быть реализовано, и общество оказывается в состоянии паралича. Именно такое положение наиболее благоприятно для последующего разрушения социальной системы. Мы это прекрасно видели на примере судьбы СССР.
Пример, приведённый Игорем Кононенко, убеждает нас в том, что мы стоим накануне большого шухера. Он непременно состоится, если общество не потребует от власть предержащих, как минимум, прекратить бюджетное финансирование пропагандистов коллаборационизма.