ENG
Многие принимали участие в военных действиях, священнослужители были даже командирами партизанских отрядов, а руководство на собранные средства обеспечило войска эскадрильей самолетов и колонной танков. А что до отношения к Советской власти в лице, прежде всего, И. Сталина, то в телеграмме по случаю 25-летия Советского государства (7 Ноября 1942 г.) Сергий сообщал: «Сердечно и молитвенно приветствую в Вашем лице богоизбранного вождя наших воинских и культурных сил, ведущего нас к победе над варварским нашествием, к мирному процветанию нашей страны и к светлому будущему ее народов», а в день его похорон 9 марта 1953 г. Патриарх Алексий горько скорбел: «Нашему возлюбленному и незабвенному Иосифу Виссарионовичу мы молитвенно, с глубокой, горячей любовью возглашаем вечную память».
Однако всё это в целом, а вот на территориях оккупированных бывало, в зависимости от обстановки, и далеко не так. И, да, священнослужители и там, в меру сил и возможностей, выполняли свой патриотический долг, но все-таки, кое-где оккупанты Русскую церковь в своих интересах использовали, а Церковь их - в своих. И, в частности, именно при поддержке немецкого командования до 10 000 церквей и храмов были открыты, а некоторые даже и отреставрированы: в Смоленской области - 60, Брянской и Белгородской - 300, Курской - 332, Орловской -108, Воронежской – 116. И, кроме того, было воссоздано 45 монастырей на Украине, 6 - в Белоруссии и 8-9 - в РСФСР. А нацисты Церковь в своих интересах использовали вот как. Зная, что русские эмигранты сторонниками советской власти быть просто не могли, спецслужбы Рейха ставили на службу представителей Зарубежной православной церкви, которые устами, например, архиепископа Иоанна (Шаховского) нацистское нашествие сравнивали с «пасхой среди лета», призывая добровольно «лечь под нож многоопытного германского хирурга». А уж на территориях оккупированных пропаганду такую развивали в действиях. Где конкретно? А, давайте, ответим: кто сегодня самые большие ненавистники всего Русского и России? Ну, конечно, Польша, майданная Украина и Прибалтика.
И также все было и тогда, и на оккупированной Украине фашисты видели главной своей задачей (как и сейчас) уничтожение Русской церкви активной поддержкой церковных сепаратистов и созданием новых церковных организаций. И кое-что в этом плане - и тоже до боли знакомое – им удалось сделать. Правда, с РПЦ не всей, от Московского патриархата (как и сейчас) отрываться не пожелавшей, а только с отколовшейся ее частью УАПЦ - украинской Автокефальной православной церковью (автокефалии - административно независимые поместные церкви). Которая при поддержке предстоятеля Польской православной церкви, митрополита Варшавского Дионисия (Валединского) создавалась и признавалась. И именно он епископа Поликарпа (Сикорского) «временным Администратором Православной автокефальной церкви на освобожденных землях Украины» с одновременным возведением его в сан архиепископа назначил, признание Константинопольским патриархатом обеспечил, а в мае 1942 г. УАПЦ была признана и немецкими оккупационными властями. А Поликарп, когда для переговоров был ими вызван, заявил: «Буду действовать искренне, от всего сердца, с верностью и внушенной мне Богом убежденностью, что по воле его наступило тысячелетнее царствование культурнейшей нации мира, возглавляемой великим фюрером ее - Гитлером». И с первых же дней приказал служить благодарственные молебны, провозглашать многая лета фюреру немецкой державы, выпустил циркулярное послание к пастве, призывая ее быть лояльной в отношении немецкой администрации.
Сейчас майданникам удалось добиться еще и большего, и, кроме непризнанной УАПЦ с митрополитом Макарием у западенцев-бандеровцев, есть еще самопровозглашенная Украинская православная церковь Киевского патриархата под водительством выдающегося русофоба Филарета (который, правда, практически всю жизнь служил именно Русской православной церкви, был в 1990 году избран местоблюстителем патриаршего престола РПЦ и кандидатом на пост Патриарха РПЦ - ред.) А тогда Автокефальная просто установила связь с Организацией украинских националистов (ОУН), которые духовенство, с УАПЦ сотрудничать не желавшее, зверски мучили и убивали, а население запугивали и терроризировали. И, кроме того, в целом на Украине с разрешения оккупационных властей было открыто 5400 храмов и 36 монастырей, были организованы пастырские курсы, возрождалась приходская жизнь.
А теперь о Прибалтике и Северо-Западе. Прибалтийский экзархат - это структурное подразделение Московской патриархии, объединившее православные церкви присоединенных к СССР в июле 1940 г. Литвы, Латвии и Эстонии, митрополитом которого не очень расчетливо 24 февраля 1941 г. был назначен митрополит Виленский и Литовский Сергий (Воскресенский). Не расчетливо, потому что отец его был осужден и выслан, а сам он неоднократно за религиозную пропаганду подвергался аресту - и потому, когда возникла угроза оккупации Риги, где располагалась его резиденция, и он получил указание эвакуироваться, то внезапно исчез и появился только тогда, когда в городе установилась фашистская власть. Оккупационные власти формально разрешили ему как бы сохранить каноническую связь с Патриархией, но, по сути, предложили распространить свое влияние и на Северо-Запад. И с августа 1941 г. в оккупированных районах, тогда относившихся к Ленинградской области (в 1944 г. часть из них отойдет к Псковской и Новгородской) под эгидой Прибалтийского экзархата начала функционировать так называемая «Православная миссия в освобожденных областях России», ну, то есть, тоже как бы автокефальная. 14 миссионеров из Прибалтики, в основном священники и дьяконы латышской и эстонской православных церквей - принципиальные противники Советской власти, на специальном автобусе выехали в Псков, а Главой миссии с декабря 1941-го стал протоиерей Кирилл Зайц, в прошлом - крупный латвийский миссионер, в годы Гражданской войны сражавшийся в белогвардейской армии.
С первых же дней миссия начала активную фашистскую пропаганду, широко используя устные проповеди, беседы, церковные службы и профашистскую печать, и издаваемый ею журнал «Православный христианин» писал, что «Германия вправе рассчитывать, что верующий русский народ высоко оценит подвиги освободительной германской армии и во всем окажет ей лояльную, деятельную жертвенную поддержку». Во всех церквях было предписано молиться за победу немецкого оружия, и именно здесь, на этих территориях, священнослужители шли на прямое сотрудничество с врагом, а часть населения из обиженных на Советскую власть воспринимала немцев как освободителей. «Освободители» начали восстанавливать церкви и уже в 1942 г. на Псковщине работало 168 храмов, для которых нашлись кадры, в основном, из тех, кто в прошлом имел духовный сан, но снял его по разным причинам или был репрессирован. А рядовые верующие в открывающиеся церкви понесли припрятанные иконы, церковное облачение, утварь, старинные книги и даже колокола.
Правда, шли они вроде как к Богу, но оккупанты пытались все это поставить себе на службу, и - в ряде случаев небезуспешно - найти агентуру среди священников РПЦ на Северо-Западе. Циркулярами Зайца, созданными под диктовку СД, предписывалось преподавание в школах Закона Божия, служение благодарственных молебнов в годовщину занятия немцами того или иного населенного пункта. И 9 августа 1942 г. в Пскове был даже открыт памятник «В память освобождения г. Пскова от большевизма германскими войсками», у которого состоялся крестный ход и проведен военный парад. А при совершении церковных обрядов стала использоваться еще и якобы «чудом спасенная» немецким солдатом из горящего Тихвинского монастыря, в марте 1942-го торжественно переданная Зайцу икона Тихвинской Божией Матери, которая позднее, при бегстве, каким-то образом оказалась в США. Немцы «праздники освобождения» в Ленобласти провели два - в 1942 и 43 гг., а в Прибалтике еще и в 1944-м, и, кроме того, 22 июня каждый год во всех городах отмечался как «День освобождения русского народа». Все мероприятия были обязательными, проявление нелояльности могло дорого обойтись - и люди участвовали, а священникам, используя «задушевные» беседы и даже исповеди, предписывалось еще и выявлять неблагонадежных лиц, враждебно настроенных против немецкой армии и немецких властей, а также партизан и тех, кто им сочувствует. И по документально подтвержденным данным управления НКВД Ленобласти в результате доносов священников Православной (как бы автокефальной) миссии были расстреляны 144 человека.
Московская патриархия резко осудила предателей и 8 сентября 1943 г. иерархи, собравшиеся в Москве, подписали воззвание «Осуждение изменников вере и отечеству», где перешедшие на сторону фашизма объявлялись отлученными от церкви, а епископы и клирики - лишенными сана. «Как Иуда погубил свою душу и телом понес исключительное наказание еще здесь, на земле, так и эти предатели, уготовляя себе гибель вечную, не минуют и каиновой участи на земле», - говорилось там. Заканчивалась «каинова участь» тем, что Зайц при отступлении немцев издал циркуляр, чтобы все церковные ценности были изъяты из храмов и эвакуированы в Псков, а затем переправлены в Ригу. А сами священники в Ригу бежали, затем какая-то часть на пароходе переправилась в Гданьск, потом в Чехословакию, и кто-то оказался и в американской зоне оккупации, а экзарх митрополит Сергий 28 апреля 1944 г. был убит. Машина, в которой он ехал по пути из Вильнюса в Ригу, была расстреляна на шоссе близ Ковно людьми в немецкой военной форме - «он слишком много знал».
А сотрудники миссии, кто удрать не успел, осенью 1944 г., когда началось восстановление Советской власти в Прибалтике, органами НКГБ и СМЕРШ за сотрудничество с оккупационными властями были арестованы. В том числе, в Литве, где успел еще поруководить созданной в конце войны Литовской миссией - и Кирилл Зайц. Было возбуждено несколько десятков уголовных дел, все отправлены в трудовые лагеря на различные сроки, и, в том числе, на 20 лет Зайц. Который в 1948-м в лагере умер, а в 1956-м (посмертно) и оставшиеся в живых пятеро его подельников Хрущевым были реабилитированы. Почему со стороны некоторых православных активистов в последнее время предпринимались попытки деятелей Прибалтийского экзархата и Псковской православной миссии сделать чуть ли не героями, пострадавшими за веру, а Зайца, как великомученика, даже канонизировать, что неудивительно, ибо одним из членов комиссии по канонизации был бывший сотрудник Псковской миссии. Однако процесс удалось остановить, хотя позиция РПЦ по этому поводу неизвестна и прямых заявлений по этому поводу нет.
Проще говоря, точно так же, как против СССР воевали классово враждебные нам силы РАО под водительством предателя Власова, так и некоторая, причем немалая часть РПЦ воевала на стороне фашистов. Классовая борьба – вещь суровая. И это все, что хотелось сказать об РПЦ и автокефалиях от нее в войне.
Геннадий ТУРЕЦКИЙ