ENGНа вопросы петербургского публициста, адвоката, лауреата премии «Слово к народу» Константина Ерофеева отвечает Татьяна Дремова, режиссер-постановщик Луганского Драматического театра, программный директор казачьей медиа-группы, которую основал легендарный народный командир Павел Дремов.
Татьяна, Вы переехали из Санкт-Петербурга в Луганскую Народную Республику. Как живется сейчас луганчанам?
Даже внутри маленькой республики большая разница. Где-то стреляют, где-то не стреляют. Я живу между Стахановым и Луганском. С одной стороны Луганск, столица, которая сейчас не на передовой. Это относительно мирный город. А с другой стороны от Стаханова 15-20 км до линии разграничения. Когда в Луганске есть вода и там тихо, то в Стаханове нет воды неделями, а люди спят в подвалах. В августе возобновились обстрелы. 1-2 августа ВСУ «поздравили» нас с Днем ВДВ, обстрелы были и потом. Последние недели две стреляют очень плотно. Калиново, Первомайск, Стаханов всю ночь не спят, жители пытаются укрыться в ванной, в подвале.
Что за город Стаханов?
Стаханов – небольшой город, но в нем и сейчас живут тысячи людей. Многие дома были построены в середине ХХ века, потрясающая архитектура, красивый дворец культуры, стадион, тогда он был полон. Все это осталось только на старых фотографиях. Старое название города Кадиевка ( до 1978 года город носил имя Кадиевка, затем переименован в честь знаменитого шахтера в Стаханов. В 2016 году бандеровцами город был переименован вновь в Кадиевку, но де-факто город находится под контролем ЛНР, власти которой и жители города по понятным причинам не подчиняются указам из Киева – К.Е. ). Когда-то даже хотели перенести столицу из Луганска в Кадиевку. Сейчас город переживает не лучшие времена. Шахты и заводы закрылись еще в годы независимой Украины. Работающих предприятий фактически не осталось.
Многие до сих пор надеются на минские соглашения? Работают ли договоренности на Донбассе?
Перемирие? Украинцы из Золотого отвели войска (Золотое - город в Попаснянском районе Луганской области Украины , восточные кварталы города вокруг железнодорожной станции Марьевка находятся под контролем луганских ополченцев. Другие кварталы – под контролем ВСУ – К.Е. ). Формальное соблюдение договоренностей есть. Но ВСУ отвели технику только с передовой, с предыдущих позиций ВСУ как стреляли, так и стреляют. Со второй линии своих позиций бандеровцы расстреливают наши города. В Стаханов прилетают снаряды артиллерийских систем 122, 152 мм. У них дальность выстрела 18-24 км, а до Стаханова 15-20 км, до Первомайска и того меньше – 10 км. Даже танковые снаряды легко долетают до луганских городов. Они подкатывают танк на обратный скат за холмик – до 12 км бьет.
Слава Богу, прямые попадания крайне редки. Стреляют не по конкретным целям, а «по площадям». В основном идет разрушение частных домов, инфраструктуры.
Чем объяснить, что террористы ВСУ стреляют не по позициям ополченцев, а по мирным городам?
Здесь может быть и тупое желание терроризировать население народных республик, у военных из нацбатальонов ненависть к нам в крови. Возможно, раскоординация между командирами, возможно, военные бюрократы ВСУ так списывают снаряды.
Во что верят луганчане? Нет ли убеждения, что Россия не помогла?
В Россию верят мало, люди устали. Жизнь очень тяжела. Нет денег, нет работы. Люди разуверились в очередном светлом будущем. Многие идут на военную службу, чтобы прокормить семью. Зарплата средняя пять тысяч рублей, пенсии – полторы-две тысячи, в ополчении – пятнадцать-двадцать. Цены на продукты как в Петербурге, ведь все продукты везут из России, разве что услуги дешевле. Прифронтовые города ЛНР - города одиноких мам и пожилых людей, мужчины уезжают на заработки в Россию.
Но молодежь верит в свою республику. Молодые патриоты проводят много акций, мероприятий. Народ хоть и устал, но трудолюбиво и сжав зубы все сносит. Недавний пример, мы ездили на съемки. Ночью был обстрел, бабушка едва осталась жива. Приехали снимать ночью. Несмотря на ночь, приехали родственники, уже убирают в доме, разбирают завалы. Меня лично это восхищает в людях. Понимаю, что человек привыкает ко всему. Но все равно задаешь вопрос, на сколько людей хватит? Должен же быть какой-то предел?
Людям стало бы гораздо легче, если бы просто прекратили стрелять. Тогда можно было бы решать мирные проблемы. У людей просто нет денег каждый раз ремонтировать и строить после очередного обстрела. И люди должны понимать, что будут живы завтра. Это зависит от Украины.
Нам предлагают компромисс – выполнить минские соглашения. Я лично не верю, что такую правовую конструкцию, со взаимоисключающими требованиями, вообще можно выполнить. Тем более, после тысяч смертей на Донбассе.
Я не могу понять такого компромисса. В ЛНР ввели фирменные номера на автомобилях, новые документы. Выстраивают политику как независимое государство, создаются новые ведомства, службы, организации, но не могут провести выборы без согласия Украины. А ополченцы? Сейчас народная милиция ЛНР, как она превратится в армию Украины?
Я вижу себя в той республике, какая она есть сегодня. Я уважаю Владислава Дейнего (представитель ЛНР на минских переговорах – К.Е.), как он отстаивает интересы Республики, но если минские договоренности будут выполнены, я не очень понимаю, как я там буду жить.
Точно не все смогут жить в Украине, и так думают очень многие на Донбассе. Те же древние бабушки, которые, казалось бы, давно никому не верят, говорят: никогда с ними одной стране больше не буду. Точка невозврата уже пройдена, люди не сделают вид, что ничего не было и будут жить как прежде.
А украинская сторона пытается наладить диалог со своими бывшими гражданами? Неужели, кроме мести, террора нет никаких других методов?
Официальная Украина и не думает привлечь людей на свою сторону. Пожилой женщине из нашего города позвонили с Украины, представились, что соцопрос. Задавали разные вопросы, не ходите ли вернуться в состав Украины. Она честно на эти вопросы отвечала и сказала, что на Украине мы жить не будем. Мнение украинской стороны мы узнаем через интернет, но там только воинственные высказывания.
А что вообще связывает ЛНР с Украиной?
ЛНР – русская территория, 80 процентов русскоязычные. Только в самых отдаленных селах можно от бабушек услышать украинскую речь, да и то, это смесь русской и украинской речи. Если на Украине русский язык замалчивают, преследуют, то в ЛНР в школах обучение ведется на русском языке, но есть предмет «украинский язык». Я не понимаю, зачем это. На всякий случай? Папа воюет с Украиной, а ребенок учит украинский язык на тот случай, если папа проиграет? Хотя в ЛНР официально не отрезают прошлое, но украинский язык уже не понадобится, даже если выполнятся минские соглашения.
А есть ли скорое решение проблем Новороссии? Многие считают, что ЛНР и ДНР придется пройти небыстрый путь для построения собственной государственности. Что их ждет статус нового Приднестровья.
Решение? Многие говорят, пусть уже придет Россия и наведет порядок. Россия не может взять к себе, не придет добрый дядя, не возьмет за руку и не приведет в светлое будущее. С точки зрения политического будущего нынешний статус ЛНР - это надолго и без изменений, но в составе Украины мы уже не будем никогда. Процесс отдаления от Украины идет. Паспорта ЛНР уже признаются в России. Я лично убеждаю людей на Донбассе не верить в помощь свыше, а учиться жить в данных обстоятельствах. Не ждать помощи извне.
Украинская сторона твердит, что Донбасс стонет под гнетом российских оккупантов и кучки местных «террористов». Киевская пропаганда утверждает, что люди Донбасса только и мечтают вернуться в незалежнюю. А есть ли на луганщине предатели? И что Вы вообще думаете о тех, кто за западные подачки преследует своих же братьев?
Я Дремова, мне такие люди на глаза не попадаются! Моя личная история уберегает меня от встречи с такими людьми. Но предатели есть. Я с удивлением узнала, что один фотограф в центре Москвы выставлял свои работы - портретные съемки карателей из нацбатальонов. Один российский парень, очень простой, иконописец, забрызгал краской эти фотографии. Парня уволили из института, где он преподавал, а в чем его вина? Я сама театральный режиссер, человек искусства. Недопустимо, чтобы такие снимки висели в центре России.
Но бандеровская пропаганда достигла умов и сердец многих людей…
В 2014-ом году я арендовала помещение в Питере у Леры, женщины из Киева родом, к тому времени она уже двадцать лет жила в России. Паспорт свой не меняла, оставалась украинской гражданкой, голосовала. Я ничего не понимала, когда начался майдан. Она мне все логично объясняла. Тогда же должен был пройти концерт «Океана Эльзы» (львовская рок-группа, известная своей активной поддержкой майдана – К.Е.), он не состоялся, а я тогда искренне возмущалась, что не выступает моя любимая группа. Потом Лера голосовала за Порошенко, рассказывала мне, что за чудный он человек. Я ее понимала, верила. Потом началась война. И я начала сомневаться. Потом мой названный брат уехал на Донбасс, я стала собирать гумпомощь втихаря от этой Леры. В какой-то момент я поняла, что я к ней за советом больше не пойду. А потом в конце 14-го сама поехала на Донбасс в первый раз. Она об этом узнала и обрубила мне электричество. Вот и конец нашей дружбе…
Скоро год, простите, что об этом говорю, как погиб Ваш муж, легендарный народный командир Донбасса Павел Дремов. А жители ЛНР помнят своих земляков и добровольцев из России, погибших за их землю?
Местные очень ценят, очень чтят и очень признательны. Недавно в ЛНР появилась инициатива дать школам республики имена погибших ребят. Будет школа имени Паши, он ее патронировал. Ко мне сейчас в ЛНР могут просто подойти на улице люди. Спросят: «А Вы Таня? Спасибо за Пашу, мы плачем вместе с Вами!». Это подчас очень трогательно. Недавно вот какая история произошла. Мы помогаем детскому интернату, купили на рынке смесители. Один смеситель оказался плохой, нужно было снова ехать на рынок и поменять. На рынке сначала менять не захотели, но когда узнали, что это я – поменяли.
А будет ли памятник Павлу?
Будет!