ENGОт редакции: Вниманию читателей предлагается статья, в которой автор на примере Пермской региональной организации КПРФ анилизирует очень актуальный для коммунистов вопрос - о партийной коммунистической молодёжи. В середине июля мне довелось принять участие в проводившемся в рамках пленума Пермского крайкома КПРФ семинаре, посвященном проблеме привлечения молодежи в партию. В прошлом году я выступал по этой же теме на конференции в связи с юбилеем Комсомола, состоявшейся под эгидой местного отделения общества РУСО. Предлагаемый вашему вниманию текст – развернутое и более продуманное обоснование мыслей, тезисно высказанных мною на этих мероприятиях.
Мне кажется, что начинать все разговоры на эту тему надо с другого вопроса: «чего мы хотим: притока молодых людей в качестве членов партии или молодых коммунистов?» Это проблема целеполагания, не решив которую партия будет не привлекать в ряды, а только их расстраивать. Это вопрос о соотношении количества и качества и, в конечном счете, о сохранении коммунистической направленности самой партии.
Все наши действия будут зависеть от решения этого вопроса, а не от того, как мы ответим на вопрос, поставленный в заголовке нашей заметки.
Ну, судите сами. Если мы хотим обеспечить сугубо количественный приток в партию, то сделать это вполне реально за счет использования определенных технологий и манипуляций, которыми официальные партии владеют в совершенстве. И, к сожалению, вынужден констатировать, коммунисты КПРФ с них обычно и начинают поиск ответа на вопрос, как привлечь молодежь в партию. Это и организация развлечений с записью в партию, и промоутерские акции, и принципы сетевых структур (пришел сам – приведи товарища). До сих пор ставка делается на создание особых структур (по типу советского комсомола), а то и просто на административные ресурсы (они характерны правящим партиям, но при определенных условиях от них вряд ли откажется и партия, считающая себя «конструктивной оппозицией»). Не брезгуют некоторые партии и банальным подкупом молодых (особенно в связи с необходимостью перерегистрации).
Гоже или негоже партии, последовательно стоящей на коммунистических принципах, применять такие приемы? Тем более любой юноша, обдумывающий житье, захочет узнать, а чем вы, оппозиционеры, лучше любой проправительственной партии, если используете их технологии?
Да и стоит ли гнаться за такими технологиями, если очевидно, что с другими борцами на этом политическом ринге у нас разные весовые категории? Не будет никогда у КПРФ (если, конечно, она не станет правящей партией) таких ресурсов: ни кадровых, ни денежных. Ну, потратили, 60 тысяч на брейк-фестиваль, а результат? Ну, заплатите девушкам-промоутерам за стояние на Комсомольском проспекте. И что? Очередь выстроится в партию? Не найдете вы столько денег, чтобы свезти 50 тысяч молодых со всей страны на Селигер, не найдете. И не надо. Пусть этим занимаются так называемые «системообразующие» партии.
Да что там деньги, «кадры решают все». А их и нет у партии. Всем, может быть, хорош как секретарь Андреянов , но не быть ему ди-джеем. И слава, в общем-то богу, что не быть. Но это иллюзия думать, что публика, пришедшая на фестиваль брейк-данса, пришла на Андреянова, а тем более, чтобы в одночасье записаться в компартию. Хорошо кто-то сказал на семинаре, как важно дать молодым адреналину. Но для этого надо самим его иметь. А его, как не крутите, у нынешних коммунистов в силу возрастного состава физически быть не может.
Есть еще и такой аспект. Партия, используя подобные технологии, берет на себя не свойственные ей функции. Партия не должна развлекать или заниматься сетевым маркетингом. Партия - политическая организация, ведущая борьбу за власть. Правда, некоторые думают, что КПРФ давно отказалась от этой борьбы, ей будто бы комфортнее чувствовать себя придатком власти. Если это так, то продолжение моих заметок можно не читать.
Я считаю, что надо сменить акценты. Не гнаться за количеством. Лучше меньше, да лучше. Тут ведь еще есть и такая опасность. Фактически партия идет на поводу у беспартийной массы. Это самая серьезная опасность для коммунистической партии, о которой еще Ленин предупреждал. Хвостизм погубил КПСС. Хуже врага обывательский быт. Ведь очевидно, что, организуя дискотеки, партия идет за молодым обывателем, а не наоборот. Обыватель (мелкий буржуа, «средний класс», по современному) трансформирует партию по своему образу и подобию, а не наоборот. Ведь очевидно, что партийность – есть нечто более высокое, а значит должно быть менее доступным. КПСС долго гналась за количеством. Чем все для нее закончилось? Обыватель сожрал партию. По-настоящему буйных (в смысле партийных) не может быть много по определению.
Обыватель по природе своей аполитичен, неустойчив и ведом теми, кто сегодня объективно силен и организован. Если таковым оказывается рабочий класс, то мелкий буржуа способен даже на чудеса в периоды революционного подъема, но в условиях относительной стабилизации буржуазного строя он может выдвигать гитлеров. Заметьте, удельный вес молодых по отношению к общей численности, сегодня более высок и у левых радикалов (взять тех же национал-большевиков, АКМовцев или «антифа»), и в фашиствующих группировках, терроризирующих мигрантов.
Молодежь как социально-демографическая группа объективно, по своему социальному положению, маргинальна (в не негативном смысле, а как группа, находящаяся между состоянием детства и взрослости, то есть переходная). Рассчитывать поэтому на устойчивую партийность (любую) или на быстрейшее ее формирование среди молодых не приходится. Время действительно расставляет все по своим местам, и вчерашний обыватель может стать испытанным партийным бойцом. Партийность в этом смысле -лучшее лекарство от обывательщины. Речь не идет о том, чтобы не принимать в ряды партии обывателей, речь идет о том, чтобы ставить заслон распространению и поражению партии вирусом филистерства, с которым непримиримо боролся Ленин. Нужно не забывать, что молодые в силу своей объективной незрелости в политике зачастую рассматриваются в качестве пехоты, «пушечного мяса», которое старшие товарищи бросают на баррикады. Поэтому молодежь может активно использоваться как в революционных целях, так и в откровенно реакционных.
Правда, сегодня российский обыватель, в том числе и молодой, бежит от любой политики: хоть правой, хоть левой. И рассчитывать в этих условиях на массовый приток новых людей – это иллюзия, удивительно, как за более чем 15 лет существования КПРФ этого не поняла. А молодежь – это слепок общества, мира взрослых. Странно, почему дети и внуки нынешних членов КПРФ до сих пор не вступили в партию? Да потому что бытие определяет сознание, а не наоборот. И если люди научились и привыкли решать свои проблемы без участия в политике, они не пойдут ни в какие партии. А молодежи мало во всех партиях, не только в КПРФ: за 15 лет преподавания политологии в вузе я встретил только одного студента, который на занятии обозначил свою партийную принадлежность, и тот оказался скинхед.
Капитализм за свою историю изобрел и изобретает еще более изощренные способы отвлечения людей от политики. Что выбрать: найти «халтурку», если не хватает денег, или выходить на профсоюзный митинг требовать повышения зарплаты? Искать правду в суде или дать чиновнику «на лапу»? Почитать томик Ленина или бесцельно болтаться в Сети? Капитализм дает людям то, что не мог дать социализм, а именно: плюрализм, то есть многообразие форм жизнедеятельности (ограничиваемое только размерами вашего кошелька и покуда, естественно, они не угрожают основам самой капиталистической собственности). А возможность выбора имеет немаловажное значение как ценность именно и в первую очередь для молодежи. Уверяю вас, при всем богатстве выбора, каковое существует сегодня (от употребления наркотиков до веры в «зеленых человечков»), молодежь не выбирает сегодня политику. НИКАКУЮ! Она сегодня на последнем месте общественных притязаний молодых. Надо это принять как данность.
Я нахожу этому следующее объяснение. Переходные периоды (хоть революции, хоть реставрации) разрушают прежние социальные структуры и отношения, открывают новые каналы для социальных перемещений, особенно актуальных для такой мобильной части общества, как молодежь. В эти свободные ниши она и хлынула в перестроечные, а особенно, в 90-е гг. Кто-то преуспел, кто-то погорел. Но среди множества открывшихся возможностей и путей, прежде для нее закрытых, политика, естественно, стала занимать далеко не первое место. Чтобы человек обратился к политике, ему надо исчерпать прежние возможности реализации своих интересов, понять, что существующий порядок вещей ограничивает его притязания и потенциал, а то и грозит депривацией, лишением прежнего устойчивого статуса и соответствующего ему материального благополучия. Но пока он видит для себя дополнительные возможности, или существующий общественный строй дает ему некие ресурсы, некий маневр, чтобы изменить ухудшившееся положение, никакое участие в политике не придет человеку в голову, или это участие будет сугубо ритуальным.
Я сомневаюсь, что сегодня, выбирая между разными способами решения своих проблем, молодые люди (как показывает практика, за отдельными исключениями, которые, как известно, подтверждают правило) отдадут предпочтение участию в оппозиционном пикете, если он не сулит им хоть какой-нибудь одномоментной материальной выгоды. Анархия, которая процветает сегодня в российском обществе, что на государственном уровне, что на бытовом, как известно, не приемлет политику как форму классовой борьбы за завоевание власти, а превращает все и вся в голую коммерциализацию под вывеской «свободы личности». Противостоять этому разгулу может только строгая коммунистическая принципиальность и партийность. Вот почему я против приема в партию только на том основании, что кому-то кандидат кажется просто по-человечески порядочным человеком. Среди профессиональных дельцов тоже хватает по-своему (по – буржуазному) порядочных людей.
Но вот когда человек начнет понимать, нет, не нашими увещеваниями, а собственным опытом, что капитализм ничего хорошего ему не сулит; что некогда свободные ниши уже заняты и монополизирированы, а существующие каналы мобильности уже не обеспечивают продвижения наверх; что буржуями при капитализме реально становятся немногие, а большинство обречено тянуть на них лямку, может, только тогда у нас появится надежда и шанс обратить (еще только обратить!) его внимание на нас, коммунистов. Без вовлечения в борьбу (для начала не в политическую) за свои права, даже пока за сугубо повседневные права, никакие семинары, пленумы, структуры, денежные вливания и прочее не обеспечат высокого уровня партийности, что только и дает основание для решения принимать человека в партию или нет. Неужели для КПРФ достаточно только желания человека вступить в партию? Неужели КПРФ не надоело быть проходным двором для всяких семигиных, селезневых, милюковых?
Так как же привлечь молодежь в партию коммунистов?
Во-первых, понять, что никакие манипуляции и искусственные технологии не дадут вам настоящих партийцев. Хотя членов партии или комсомола, может быть, дадут, но до поры до времени.
Во-вторых, понять, что партия - это не базар, где вечная толкотня. Настоящую партийность не купишь ни за какие деньги.
В третьих, понять, что партийность – удел немногих, а сегодня таковых вообще наперечет. Поизучайте опыт борьбы Ленина с филистерством (беспартийностью, надпартийностью, надклассовостью) отдельных лидеров, течений в партии. Как берег Ленин коммунистическую идентичность партии! Это и помогло победить в 1917 г. Потеря ее привела к разгрому партии в 1991-м.
В четвертых, понять, что к политике обычные люди обращаются, как правило, не в первую очередь, а чаще всего именно как к последнему средству решения своих проблем. Поэтому вы, партийцы, для них всегда будете уникумами, и в силу этого способными организовать и направить движение беспартийных масс.
В-пятых, нельзя идти на поводу у массы. Даже церковь стремится возвысить человека до божественного, а не опустить бога на грешную землю. Не сколько ты привел в партию человек, должно спрашиваться у члена партии, а сколько настоящих коммунистов вступило в наши ряды по твоей рекомендации. И за эту рекомендацию надо нести ответственность. Чтобы не попадали в партию семигины, селезневы и им подобные.
В шестых, нельзя бежать впереди телеги. Нельзя сделать человека убежденным коммунистом, если он не то чтобы Маркса не читал, вообще в политике нуль. Еще Ленин много писал (почитайте «Что делать?») о том, как пролетариат придет в политическую борьбу, или как, например, студенты. Пролетариат - через экономическую борьбу, студенчество - через борьбу за академические права. И только потом при определенных условиях, которые могут и не сложиться, массовое обращение к политике как к таковой выдвинет задачу, кого и как привлечь именно к коммунистической политике.
В этом плане Ленину было и легче и труднее. Труднее, потому что приходилось быть на нелегальном положении, не было компьютеров, мобильных телефонов, Интернета, звукозаписывающих установок, чего, возможно, хватает сегодня у КПРФ. Но зато Ленин мог рассчитывать на массовое общественное, и в первую очередь, на рабочее, движение, растущее классовое сознание пролетариата. При этом пролетариат учился политическому опыту сам, на своей, извините, шкуре. А у нас сегодня чему учится пролетариат? Не думаю, что те, кто сегодня выходят перекрывать федеральные трассы, дружно записываются КПРФ (хотя, я убежден, что именно в такой борьбе, а не на фестивалях по брейк-дансу и будут проявлять себя потенциальные лидеры, осознанные борцы).
У нас сегодня пролетариат даже до кружкового этапа развития рабочего движения подняться не может, а студент не может отстоять свое право на качественное и дешевое питание в студенческой столовой, а вы хотите, чтоб они сразу в партию побежали. Пусть хотя бы создадут для начала свои дееспособные профессиональные организации. А партия может и должна им в этом помочь. Надо только отдавать себе отчет, что любая борьба проходит через целый ряд промежуточных этапов, прежде чем поднимется до уровня политической, а тем более коммунистической борьбы. Но только в борьбе, а не в промоушен-акциях, вы обнаружите по-настоящему и по-хорошему буйных. Это будут штучные, извините, экземпляры. Но это будет тот «тонкий слой», без которого у коммунистической партии, как показала ее история, нет будущего.
За этих и только за этих людей надо хвататься. С ними и надо работать. СИСТЕМАТИЧЕСКИ. При этом не тащить сразу в партию и тем более не требовать того, на что они морально или политически не готовы. Начать с элементарного. Дали почитать партийную газету, но обязательно затем обсудить прочитанное. Не готов усваивать сразу Маркса, прочитай листовку, но обязательно обсуди прочитанное с партийцами. А что происходит? Возник некий человек на акции, дали агитку и оставили. Сегодня надо работать на уровне выработки рефлекса, люди нуждаются в постоянном подкреплении. Они чувствуют, что что-то в их жизни не так, а как должно быть – не знают. Я это вижу, разговаривая на каждом семинарском занятии со студентами.
Спрашивать с каждой первичной организации, не сколько приняли новых членов, а строго за индивидуальную работу: с каким числом людей поговорили, на какую тему, что дали почитать, что понял и чего не понял собеседник. Начните со своих детей и внуков. Что они читают? Не каждый партиец читает журнал «Политическое просвещение», что вы хотите от молодежи? Не структуры надо создавать (за 90-е гг. насоздавали, и что?), а каждого партийца приставить к конкретному человеку «из массы», кто хоть сколько–нибудь проявляет интерес к общественной проблематике. И говорить, говорить, говорить. За словом последует дело.
Молодежь, уверяю вас как преподаватель, политически сегодня невинна как слеза ребенка, tabula rasa, совершенно некритична и настроена потребительски даже к знаниям. Если Ленин в начале XX века называл студенчество самой отзывчивой к социальным вопросам частью российской интеллигенции, то сегодня к ним она напрочь глуха. Согласитесь, труднее в чем-то убеждать уже убежденного человека. Иметь политические убеждения среди студентов сегодня не модно. Поэтому они подвержены ЛЮБЫМ идеям и штампам, которые предлагает им система образования и к которым они относятся сугубо утилитарно. Но в силу этого социального равнодушия, как это не парадоксально не прозвучит, с ними можно говорить буквально обо всем. Они не способны заразиться чьими-то идеями, но нет среди студентов и агрессии по отношению к каким-то определенным из них. Часто ловлю себя на мысли, что мои «жужжания» (так они называют работу преподавателя на лекции) пролетают большей частью мимо их ушей. Остается надеяться, что и вода камень точит. Так что никакая лобовая акция не принесет желаемого результата, то есть записи в партию, однозначно.
Но вот способны ли коммунисты говорить с молодыми? Что они могут им предложить? Если коммунисты придут к власти, разрешат ли они заниматься бизнесом? Сколько лет будет служба в армии? Можно ли будет поступить в вуз за деньги? Введут государственную цензуру и разрешат ли смотреть «Дом-2»? Можно ли будет свободно выезжать из страны? Не вернут ли обратно государственное распределение выпускников вузов? Уверен, что даже среди коммунистов нет однозначной позиции по этим и другим немаловажным для молодых вопросам. Скажу, что среди студентов, с которыми я обсуждаю эти вопросы, мнения разные.
Как и вообще, сегодня молодежь неоднородна. Классово неоднородна. И это неравенство в условиях глобализирующегося капитализма будет только усиливаться. А значит, подпитывать радикализм определенной более или менее значительной части молодежи. Заметьте, что политизированной молодежью сегодня могут похвастать всевозможные радикальные группировки: от крайне правых до ультралевых. Есть четкая закономерность: чем более системно настроена и встроена партия, тем труднее ей привлечь именно политизированную молодежь. Поэтому ту молодежь, которую в массовом порядке свозят на всевозможные Селигеры, представляют просто как «общественно активную». Нам нужна именно такая молодежь или все-таки по-партийному настроенная?
Нужно иметь в виду, что объективно режим заинтересован именно в такой, ориентированной на «здоровый образ жизни» (в смысле приемлющей буржуазные ценности), молодежи. Чрезмерно политизированные молодые люди режиму не нужны (разве что только на выборах, да для демонстрации лояльности власти) и даже опасны. Потому что неизбежно они будут ставить неудобные вопросы, снова возникнет повод завздыхать о «нигилистической молодежи», как уже было в начале революционного XX века. Капитал нуждается в «активных и позитивных». Посмотрите, как бьют не позитивную молодежь на оппозиционных митингах, а сколько молодых политузников уже прошли через тюрьмы!
К какой молодежи компартия собирается обращаться и что будет делать с другой молодежью?
Нужно перестать говорить о молодежи в общем. ВООБЩЕ молодежи нет. Есть мальчики-мажоры, «нефтяные дети» и мальчики с рабочих окраин. Понятно, что говорить на одном языке они не могут. Нужно разобраться, какая часть молодых людей наиболее восприимчива к коммунистической партийной программе и пропаганде, а какая – их противников. Сомневаюсь, что наша молодежь – это потребляющая публика, завсегдатаи тусовок, дискотек и т.п, Тогда какая? Ответ очевиден: для партии, ставящей цель построить справедливое общество, таковой является рабочая молодежь, потому что справедливость есть классовая пролетарская черта. А если она еще помножена на энергию молодости, то это может дать хороший заряд для борьбы. Поэтому коммунистическая партия должна направить наибольшие усилия на этот слой молодежи, помогать ей организоваться, прояснять права и интересы, активно вовлекать в рабочие организации, выявлять и развивать молодых рабочих лидеров, проявивших себя в реальном деле по защите интересов трудящихся.
С этого и начнется их путь в партию. Сначала взрослые рабочие самоорганизуются, затем в борьбу втянутся их дети. Это будут уже дети, не «рожденные в Советском Союзе», а порождение настоящего российского капитализма. Они уже не так падки на антисоветскую агитацию, как дети перестройки, ибо не могут судит о том времени по своей жизни в нем. Но они уже могут анализировать свою жизнь здесь и сейчас и сравнивать с тем, что было до них. Их выбор будет определяться не тем, сколько стоила колбаса в СССР, а тем, кем реально они имеют шансы стать при нынешнем общественном строе: безработными маргиналами или преуспевающими буржуа.
Любой активной деятельности сначала предшествует осмысление. Но у некоторых партийных активистов до сих пор бытует «р-р-революционная» нетерпимость: если человек в партию не вступает, на партийные акции сразу не выходит, листовки наши для распространения не берет, «щитовые деньги» не платит, значит, для партии бесполезен. Сколько человек таким отношением оказалось потеряно для комдвижения за эти пятнадцать лет? Не все ведь среди них были приспособленцами! А сколько избирателей отвернулось от коммунистов за не один десяток предвыборных кампаний? Вот он объективный результат многолетней работы по привлечению в партию: 600 тыс. членов КПРФ в 90-е и, дай боже, полторы сотни тысяч – сегодня. Очевидно, что применявшиеся до сих пор методы исчерпали себя.
Нужно четко разграничивать партийное и общедемократическое и уметь использовать последнее в партийных целях, постепенно поднимая это массовое движение до уровня коммунистической партийности. А не наоборот, превращая партию в общедемократическое (общенациональное, надклассовое) движение, чем занималась КПСС перед своей политической смертью, и что до сих пор воспроизводит КПРФ.
Да, предлагаемый нами путь не сулит стремительного увеличения партийных рядов. Потому я и выдвигаю на первый план проблему целеполагания. Конечно, если партия собирается и дальше интегрироваться в систему, ей нужны кадры здесь и сейчас. Да и законодательство, чтобы партия могла сохранить место в структурах власти, требует иметь минимальную численность 45 000 членов, не менее 450 членов – в региональных отделениях, которые должны быть зарегистрированы более чем в половине субъектов РФ.
Партия стремительно стареет. А значит как «электоральная машина» она изнашивается физически. Ей просто не хватает рабочих рук, способных заниматься чисто технической работой. Какая уж тут высокая партийность, главное успеть собрать подписи, разнести газеты, обеспечить «массовку» на пикете. Буржуазной политической системе нужны кадровые партии, а кадры должны быть молодыми, образованными, да еще лучше за которыми стоят денежные структуры. Они хорошо подкованы в рыночной экономике, владеют в совершенстве маркетинговыми технологиями. Только, ориентируясь на такие кадры, как в таком случае сохранить коммунистическую идентичность партии?
Так вопрос, как привлечь молодежь в партию, трансформируется в более серьезные и принципиальные программные вопросы. Это вопросы о социально-классовой природе коммунистической партии; о ее системности или несистемности; о соотношении строгой партийности и общедемократического; о предпочтительности для партии роли парламентской оппозиции (которая на самом деле в капиталистическом обществе является придатком буржуазной политической системы) или все-таки роли внепарламентской радикальной оппозиции, возглавляющей растущее рабочее движение, без которого никакой переход к декларируемому социализму невозможен. В конечном счете, это вопросы, ответив на которые компартия может стать или действительным политическим авангардом трудящихся масс, или же она утонет в оппортунистическом болоте в силу того, что коренные интересы движения приносятся в жертву минутным выгодам (например, чтобы подтвердить формальную численность перед органами буржуазной юстиции).
Если для всех коммунистов не будет ясности и единства по этим целеполагающим вопросам, то мы не ответим и на вопрос, как привлечь действительно коммунистическую молодежь в партию.
Июль 2009 г.